Тадич или Николич: с кем брататься России?
Накануне второго тура президентских выборов в Сербии, который состоится 3 февраля, едва ли не решающим стал российский фактор. Вышедшие в финал кандидаты — радикал-националист Томислав Николич и действующий президент либерал Борис Тадич — идут, что называется, ноздря в ноздрю. Как прогнозируют социологи, отрыв победителя от побежденного будет минимальным. А значит, конкурентам крайне важно заручиться поддержкой России, к мнению которой сербы привыкли прислушиваться. Тем более сейчас — в разгар косовского кризиса. Ведь только благодаря Москве мятежный край до сих пор не получил международного признания и пока еще числится — пусть даже чисто формально — в составе Сербии.
Кого же поддержать России? Чья победа для нее более выгодна? «Известия» попытались проанализировать, какие плюсы и минусы может принести Москве приход к власти того или иного кандидата.
Томислав Николич
плюсы
1. Предлагает ориентироваться на Россию
Николич ратует за «стратегический альянс» с Москвой (а также, впрочем, с Пекином). В отличие от Тадича, для которого важнее Евросоюз, а главная цель — вступить в этот «элитный клуб».
2. Готов на конфликт со всеми, кто признает независимость Косово
Кандидат от Радикальной партии — более решительный борец с сепаратизмом, чем его оппонент. Он грозит разорвать дипотношения с любой страной, которая поддержит отделение Косово (читай — со всем Евросоюзом и с США). Тадич же нагнетать страсти не будет. Даже признание западными державами мятежного края не повлияет на его желание сближаться с ЕС. А значит, в борьбе за влияние на Белград у Москвы останутся могучие конкуренты.
3. Обещает разместить на знаменитом горнолыжном курорте Копаоник российскую военную базу
Такой «ход конем» Николич готов сделать в том случае, если Запад признает Косово. Теоретически Москва могла бы использовать этот козырь на переговорах с Вашингтоном во вопросу о размещении объектов ПРО в Восточной Европе. Вы — ракеты в Польше и радар в Чехии, а мы — и то, и другое в Сербии.
Не случайно многие российские политики проявляют к Николичу повышенный интерес. Его даже пригласили в Москву — на заседание думского комитета по международным делам.
4. Не хочет вступать в НАТО
В том, что касается Североатлантического альянса, позиция Николича России импонирует: он настаивает на внеблоковом статусе Сербии. Тадич же в течение всей предвыборной кампании старательно обходил щекотливую тему. Что и понятно — слишком еще свежа память о натовских бомбардировках 1999 года. Но молчание действующего президента вряд ли кого в Сербии может ввести в заблуждение: команда Тадича против членства в НАТО ничего не имеет. Это всем давно известно.
минусы
1. Популизм и непредсказуемость
Идея Николича о размещении наших баз в сербских горах лишь на первый взгляд может показаться заманчивой — дерзкой такой, греющей самолюбие. Но, положа руку на сердце, многие ли серьезные аналитики верят в ее реализацию? Популисты типа Николича, придя к власти после бурных избирательных кампаний, имеют обыкновение забывать свои сгоряча данные обещания. И уж тем более такие экзотические. Да жители Копаоника народное восстание поднимут, если завтра рядом с горнолыжными подъемниками появятся иностранные ракеты и радары. Пусть даже братские, православные.
2. Одиозная репутация
В случае победы Николича Сербия может превратиться в европейского изгоя — типа лукашенковской Белоруссии. С ней никто не будет считаться, независимость Косово признают в рекордно короткие сроки. И такая Сербия едва ли станет проводником геополитических интересов России на Балканах. А уж тем более в объединенной Европе.
Даже стратегическая важность соглашений, которые «Газпром» готовится подписать с Белградом, померкнет, если сербским президентом станет идейный наследник Воислава Шешеля, предлагавшего «ржавой ложкой выскребывать глаза у хорватов». С такими людьми еще можно пить сливовицу где-нибудь в глухой харчевне, вдали от людских глаз. Но появляться с ними в приличном обществе — неудобно.
Союзник, даже если он лояльный на сто процентов, не должен быть обременительным. Иначе не союз это никакой, а иждивенчество. В советские времена мы такое не раз уже проходили. Сколько было у Москвы таких вот «верных союзников» среди «неприсоединившихся государств»? И где они теперь?
Борис Тадич
плюсы
1. Наладил взаимодействие с российским бизнесом
Несмотря на репутацию «западника», Тадич за время своего правления прекрасно находил общий язык с нашими предпринимателями, не мешая их проникновению в Сербию. Последним же аккордом (зато каким!) станет подписание в Москве 25 января соглашения о покупке «Газпромом» крупнейшей сербской нефтегазовой компании NIS. Специально для участия в этой церемонии Тадич летит в российскую столицу. В Белграде это символическое «братание» за считанные дни до выборов оценили однозначно: Кремль делает ставку на нынешнего сербского президента. И вспоминают, что совсем недавно Тадичу пришла еще и поздравительная телеграмма от Владимира Путина по случаю 50-летия — с пожеланием «успехов в политической деятельности». Что это, как не жест солидарности в критический момент?
2. Москве выгоден респектабельный и адекватный президент Сербии
Вариант с режимом-изгоем у власти в Белграде мы уже проходили — при Слободане Милошевиче. Ничего хорошего это Москве не принесло. Слобо умело использовал «русских братьев», когда ему это было выгодно, но все судьбоносные соглашения (например, Дейтонские по Боснии) заключал почему-то с американцами.
Респектабельный же Тадич (или кто-то из его команды) при определенных обстоятельствах может оказаться нам полезным. Представим, что лет через 5—10 Сербия вступает в Евросоюз. Кто бы к тому моменту ни стоял у власти в стране (даже самый отъявленный «западник»), этот человек едва ли сможет игнорировать симпатии своего народа к России. При обсуждении наиболее болезненных для нас вопросов это очень даже пригодится. Сейчас самыми «пророссийскими странами» в ЕС считаются православные Греция и Кипр. Сербия скорее всего окажется в их лагере. И будет противостоять полякам, эстонцам, литовцам, когда они развернут очередную (повод всегда найдется) кампанию против Москвы.
Но для этого сербам надо вступить в ЕС. А с президентом-националистом типа Николича таких шансов у них нет.
минусы
1. Прагматизм может обернуться вероломством
Исторические союзники России (особенно это касается Восточной Европы) нередко отворачивались от нее, как только альянс со «старшим славянским братом» переставал приносить ощутимые материальные или иные выгоды.
Наиболее яркий пример — Болгария, которую русские освободили от турецкого ига. Что не помешало болгарам в двух мировых войнах сражаться на стороне наших противников. Да и сейчас среди самых яростных обличителей России на Парламентской ассамблее Совета Европы часто можно встретить депутатов с болгарскими фамилиями. Где гарантии, что и Тадич не проявит себя «прагматиком» до такой степени, что быстро забудет и помощь в косовском вопросе, и другие исторические заслуги русских перед сербами — более давние?
2. Вступив в НАТО, сербы окажутся во враждебном лагере
Сербские власти проявляют свое дружелюбие по отношению к России до тех пор, пока их не сдерживает членство в военном блоке, отношения которого с Москвой с каждым годом становятся все более напряженными. Конечно, никто из находящихся в здравом уме кремлевских стратегов не собирается воевать с НАТО — да еще и на далеком балканском фронте. Но слишком уж много появилось в последние годы раздражителей — тут вам и Грузия, и Украина. Вступив в НАТО, Сербия под руководством Тадича (или кого-то еще из его единомышленников) будет принадлежать к военно-политической группировке, которую многие в России воспринимают как враждебную. Как это отразится на отношениях Москвы и Белграда, русских и сербов?
Деградация пророссийских сил в Сербии — не в наших интересах
Константин Затулин, депутат Государственной думы России
Разрыв между Томиславом Николичем и Борисом Тадичем, составляющий 4,6 процента (около 200 тысяч избирателей), никем из аналитиков не считается залогом безусловной победы во втором туре. Разочарован в известной степени и сам Николич, считавший, что преимущество в 7—8 процентов над основным соперником в первом туре способно было бы гарантировать ему победу во втором.
Теперь судьба выборов в Сербии останется интригой до последнего момента. Косвенно это подтверждает нехарактерная скромность наблюдателей от западных стран, ПАСЕ и Бюро по демократическим институтам и правам человека ОБСЕ, которые постарались не комментировать итоги первого тура, несмотря на высокие оценки активности избирателей и работы избирательных комиссий, данные обоими победителями (поскольку 3 февраля Николич может выиграть, западные представители, видимо, не исключают для себя обвинений задним числом в «необъективности», фальсификациях и т.д. всего хода выборов).
В межвыборный период крайне важно, за кого выскажутся, кому продемонстрируют поддержку те, кто не прошел во второй тур. Очень важна и позиция премьера Сербии Воислава Коштуницы, стоящего за «бронзовым призером» первого тура Велимиром Иличем. Однако «золотая акция» Коштуницы сулит ему в ближайшем будущем не столько политические дивиденды, сколько не всегда приятную политическую ответственность. Понимая это, Коштуница изо всех сил оттягивает выбор и ведет торг. Почему Коштуница и его окружение вступили в переговоры только с Тадичем и его людьми, но не с Николичем и Сербской радикальной партией? Премьер Сербии — бывший оппонент Слободана Милошевича — не может себе позволить решиться на разрыв с Западом, третирующим Николича как «ультранационалиста», преемника Воислава Шешеля. Кстати, процесс над Шешелем, добровольно явившимся в Гаагу, чтобы превратить свою защиту в обвинение, в современный аналог Лейпцигского процесса 30-х годов, именно по этой причине — чтобы не дать Шешелю из Гааги своим словом помогать своей партии — был прерван на время выборов.
Как утверждают, Коштуница выдвинул три официальных условия своей поддержки Тадича: 1) одобрение бестендерной продажи сербской «нефтянки» «Газпрому»; 2) отказ Тадича от идеи вступления Сербии в НАТО; 3) отказ от признания полномочий и действий комиссии Евросоюза в Косово, в случае окончательного принятия ЕС «плана Ахтисаари» и практического начала полосы признаний косовской независимости. Премьер считает, что эти пункты станут индульгенцией, позволяющей ему оправдаться в своем выборе перед собственным электоратом.
Сенсационное одобрение сделки с «Газпромом» через два дня после первого тура и сегодняшний приезд Тадича и Коштуницы в Россию являются первым этапом договоренностей о поддержке Тадича во втором туре.
Соглашения между Россией и Сербией по вопросу о нефти и газе в течение нескольких лет были предметом самой острой борьбы. Разумеется, они отвечают долгосрочным российским и сербским национальным интересам. Но момент и политический повод, выбранные для подписания, заслуживают очень серьезного анализа.
Казалось бы, и в России, и в Сербии соглашения были поддержаны разными политическими силами, в том числе и Сербской радикальной партией. Но в ряде публикаций российской прессы, в еще более откровенной форме, чем в сербской прессе, насаждается мнение о сделанной Кремлем ставке на «договороспособного» Тадича, об отказе от «невмешательства» и «равноудаленности» России от обоих кандидатов за неделю до выборов. Две недели назад сербские СМИ уже подозревали Россию в симпатиях к Тадичу — на основании всего лишь вежливого поздравления с 50-летием, направленного президентом России президенту Сербии. Нынешний визит Тадича и Коштуницы представляется фактом «сдачи Москвой пророссийского кандидата Николича».
На мой взгляд, такая интерпретация не только неверна, но и вредоносна. Главной причиной изменения позиции сербских либералов в пользу соглашений с Россией стала небывалая популярность России и Путина в Сербии, боязнь победы Радикальной партии, в течение многих лет последовательно боровшейся за продвижение русско-сербских связей. Не будь победы Николича в первом туре, пусть не окончательной, не было бы и соглашений нынешних сербских властей с «Газпромом». Тем не менее сторонники версии о «сдаче» достигают цели. Николич колеблется, ехать ли ему в Москву по приглашению «Справедливой России» на будущей неделе после предполагаемого на этой триумфа Тадича.
Можно себе представить, что уже созревшее, хотя и не объявленное решение о поддержке Коштуницей Тадича во втором туре после их совместной поездки в Москву будет представлено как результат посреднической миссии руководства России. Уверен, что не в российских интересах соглашаться на такое злоупотребление собственной популярностью в Сербии. Тем более что Тадич — он этого не скрывал и не скрывает — считает стратегической целью Сербии вовсе не опору на отношения с Россией, а вхождение в Европейский союз. Вряд ли это и наша цель. Депрессия, а тем более политическая деградация пророссийских сил в Сербии сделает на следующем этапе возможными (и это при наличии исторических симпатий к России) радикальные изменения вектора сербской политики. Тогда и соглашения с «Газпромом» могут быть подвергнуты сомнению.
Приход крупнейшей российской компании на берега Савы и Дуная — знаковое событие. Это всерьез и надолго. Нужно исключить всякие конъюнктурные, сезонные политические спекуляции на эту тему, не делающие чести ни России, ни Сербии.
Источник: «Известия»