Американский самолет-разведчик обнаруживает на Кубе советские ракеты
14 октября 1962 года США узнали о советских ракетных установках на Кубе — их фотографии сделал самолет-разведчик. Штаты приняли решение о военно-морской блокаде острова. В течение двух недель мир находился на пороге ядерной войны.
Карибский, Кубинский или Октябрьский кризис – это 13 дней 1962 года, которые историки называют кульминацией Холодной войны. В 1961 близ турецкого Измира США начали установку ракет средней дальности «Юпитер». В течение 15 минут они могли бы нанести удар по промышленным центрам Советского союза, включая Москву. В качестве ответной меры советское руководство во главе с Никитой Хрущевым решило разместить на дружественной Кубе ракеты, которые могли бы вывести из строя важнейшие военно-стратегические объекты США, а также достичь Вашингтона.
14 октября 1962 года считается первым днем кризиса. Тогда американский самолет-разведчик сделал фотографии стартовых площадок на Кубе. Пленка была сначала передана ЦРУ, а затем представлена американскому президенту Джону Кеннеди. Тот созвал секретное совещание. Дипломатический путь власти США сочли неэффективным. Масштабное военное вторжение на Кубу имело бы непрогнозируемые последствия. США выбрали промежуточный вариант – блокада с моря, на пути поставок вооружений. Она началась 24 октября.
Тем временем, доказательства размещения советских ракет на Кубе США представили в ООН. Фотографии установок были показаны на заседании Совета безопасности. Генеральный секретарь ООН призвал обе стороны конфликта проявить сдержанность.
На Кубе к 27 октября напряжение достигло апогея. По оценкам кубинского руководства, с часу на час США могли начать войну. 27 октября, заметив американский самолет-разведчик и не получив инструкций из штаба, советские военные на Кубе сбили его. Пилот погиб. Этот день назвали «черной субботой». В те часы мир фактически стоял на пороге ядерной войны. Хрущев и Кеннеди начали переговоры. В обмен на вывоз ракет с Кубы США предложили остановить блокаду и предоставить гарантии ненападения.
28 октября Хрущев приказал начать разбор установок на Кубе. Он был завершен в течение нескольких недель. США сняли блокаду Кубы, а позже вывезли свои ракеты из Турции. Разрешение Карибского кризиса ознаменовало начало разрядки в советско-американских отношениях.
«В карибском кризисе выиграл Кастро»
Советская ракета с ядерной боеголовкой, размещенная на Кубе во время Карибского кризиса. 1962 год.
В отличие от общепринятого мнения о том, что установка советских ядерных ракет на Кубе была ответом Кремля на Берлинский кризис или на размещение американских ракет у советских границ Сергей Никитич Хрущев убежден, что его отец руководствовался лишь одним основным соображением.
– После 1961 года Куба стала для Советского Союза тем же, чем Берлин для США. С одной стороны, символом, с другой стороны, совершенно бесполезным клочком территории. Но если его не защитить, даже рискуя ядерной войной, ты потеряешь лицо. Считалось, что Соединенные Штаты готовы применить ядерное оружие для защиты Западного Берлина от захвата Советским Союзом. Встал вопрос: как Советский Союз может защитить Кубу. Разведка сообщала, что США проводят операцию «Мангуста» и другие операции, которые должны привести к высадке американских сил на Кубе (Вашингтон сейчас это отрицает), которая произойдет осенью 1962 года. Тогда Хрущеву пришла мысль послать туда ракеты. Когда Микоян ему сказал, что это очень опасно, Хрущев ответил, что это даже авантюристично, но мы живем в условиях, когда Даллес провозгласил политику на грани войны. Если мы отступим на какой-то шаг, то наш противник сделает шаг вперед, и мы все равно будем на том же рубеже.
– Некоторые американские эксперты считают, что Хрущёв пошел на авантюристичный, по его же признанию, шаг, потому после встречи в Вене он посчитал, что Кеннеди может поддаться на давление.
– Он никогда не считал Кеннеди слабым политиком, он всегда считал его эффективным партнером, особенно после их встречи в Вене. Говорил, что он сам хозяин своей внешней политики, в отличие от Эйзенхауэра. Да и вообще наивно предполагать, что политик-реалист может верить в то, что ему удастся давить на президента США, неважно, кто этот президент – Никсон, Обама или кто другой.
– Тем не менее, мог ли Хрущев предполагать такой ответ США – или он все же ожидал более, так сказать, мягкой реакции со стороны Кеннеди?
– Он рассчитывал, что ответ будет немного более мягким, как вы выражаетесь. Он, видимо, не учел того, что в отличие от других кризисов, кубинский кризис станет серьезным психологическим испытанием для американцев. Когда нация перепугалась до смерти, создалась большая проблема и для Хрущева, и для Белого Дома, потому что все кричали: «Нужно нападать! Нужно убрать оттуда ракеты». Кстати, в Экскоме (исполнительном комитете, составленном из основных членов администрации Кеннеди), который собирался в Белом Доме, как мы теперь знаем, все до единого высказывались за военное разрешение этой проблемы, в отличие от того, что многие из них говорят в своих мемуарах. Только один Кеннеди, как главнокомандующий, сказал: «Я принимаю решение о ведении переговоров».
– Один из самых драматических моментов кризиса: Кеннеди обращается к народу с объявлением о введении режима карантина Кубы. Какова была реакция в Кремле?
– Когда Хрущев узнал о том, что Кеннеди обращается к американскому народу, он был на взводе. Что скажет Кеннеди? Если он объявит о вторжении – это один вариант действий, тем более, что Кеннеди не знал, а Хрушев знал о том, что на Кубе уже находится почти сто ядерных зарядов, готовых к применению. И он уехал в Кремль. Там собралось руководство. За час до выступления текст обращения президента был передан послу Добрынину, он позвонил в Москву, продиктовал его по телефону. Это было воспринято с облегчением: американцы готовы к переговорам, давайте говорить.
– А какой был самый напряженный момент для советского руководства?
– Когда была передана фальшивая информация о том, что американцы будут высаживаться на Кубе, и американский журналист Роджерс едет комментировать эту высадку. И тогда Хрущев послал Кеннеди
эмоциональное письмо, никем не редактированное, где он написал о том, что у них в руках находятся два конца каната, завязанного узлом, и если каждая сторона будет тянуть канат на себя, то он затянется так, что его невозможно будет развязать. Нужно будет перерубать его. В этот момент и Кеннеди пришел к такому же выводу, и оба они послали друг другу предложения: американцы сказали: мы и наши союзники не будем вторгаться на Кубу, а вы уберите ваши ракеты. Хрущев согласился. На этом кризис был исчерпан.
– Сегодня, пятьдесят лет спустя, уместно ли, по-вашему, делать вывод о том, кто одержал верх в кубинском ракетном кризисе?
– Раньше американцы считали, что они выиграли. На последнем обсуждении в библиотеке Кеннеди точка зрения поменялась. Они сказали: «Выиграл Кастро». Может это и правильно: Хрушева нет, Кеннеди нет, а Кастро есть.
Опубликован текст речи Кеннеди на случай удара по Кубе
В день 50-летия Карибского кризиса опубликовали текст речи президента Джона Кеннеди на случай начала военных действий против советских ракет на Кубе.
По мнению историков, мир никогда не был так близко к началу ядерной войны, как в октябре 1962 года во время Карибского кризиса, иногда называемого также Кубинским ракетным кризисом.
Президентская библиотека и музей Джона Кеннеди на прошлой неделе опубликовала текст речи, которую президент США того времени собирался произнести в случае начала военных действий против советских объектов на Кубе.
«Мои соотечественники американцы! С тяжелым сердцем и в должное исполнение моей присяги я отдал приказ, который Воздушные силы США сейчас исполнили, начать военные операции, только с обычным вооружением, чтобы устранить с территории Кубы крупные установки ядерного оружия» — так звучит текст речи, которую президент Кеннеди так и не произнес.
Начала ядерного конфликта удалось избежать. Вместо ракетной атаки было принято решение осуществить морскую блокаду Кубы.
Запись неопубликованной речи Кеннеди является частью архива, куда входят почти три тысячи страниц заметок, расшифровок и других документов, которые хранились у брата и близкого советника президента — Роберта Кеннеди.
По мнению Грахама Олисона, директора Белферовского центра науки и международных дел в Гарвардском университете, эксперта по Карибскому кризису, в случае если бы эта речь была произнесена, страны могли бы прийти к началу ядерной войны.
— Этот документ нам ясно напоминает, что, если бы президент Кеннеди был вынужден принять решение о том, что делать, в первые 48 или 72 часа после того, как США обнаружили, что Советский Союз тайно завозит ядерные боеголовки на Кубу, он бы осуществил воздушную атаку на эти ракеты, как это объясняется в тексте речи, и мы бы увидели, как развязывается целая цепь событий. Пойдя по этому пути, мы бы пришли к ядерной войне, — говорит Грахам Олисон.
В своих заметках Роберт Кеннеди написал: «Если мы войдем, мы войдем жестко», имея в виду, что если бы было произведено наземное вторжение на Кубу, то было бы сброшено около 500 бомб.
Никто в Вашингтоне в то время не знал, что у Советского Союза на острове в то время уже было около ста небольших, полностью готовых к эксплуатации ядерных снарядов, которых бы хватило для уничтожения сил США и вывело бы конфликт на беспрецедентный уровень.
По мнению Томаса Патнама, директора Президентской библиотеки Джона Кеннеди, угроза войны побудила штатного спичрайтера президента отказаться от этого задания.
— Есть версия, что Тед Соренсен, который писал большинство его речей, включая, я думаю, и ту, в которой миру было объявлено об обнаружении ракет, сказал [президенту Кеннеди], что не мог написать эту речь, что он не считал, что мы должны вторгаться, и что ему на ум даже не приходили слова, которые могли бы поддержать вторжение, которое могло бы привести к взаимным ядерным ударам. Поэтому я думаю, что автором речи стал [советник по национальной безопасности] МакДжордж Банди», — говорит Томас Патнам.
После нескольких дней напряженной дипломатии Москва обязалась вывезти ядерное оружие, а Вашингтон обязался оставить Кубу в покое.
Еще одним интересным документом архива является таблица, составленная Робертом Кеннеди, в которой советники президента и военные лидеры разделены на сторонников блокады и сторонников нападения — вошедших в историю как «голуби» и «ястребы». Стрелками и вопросительными знаками помечены те, кто не был уверен, какой из вариантов лучше.
Есть и материалы, описывающие неудавшуюся «Операцию Мангуст» — план по свержению лидера Кубы Фиделя Кастро, который окончательно убедил Никиту Хрущева завезти ядерное оружие на Кубу.
В заметках говорится о секретном соглашении, по которому США вывели бы ракеты из Турции. В документах ЦРУ также описывается неудавшаяся операция в заливе Свиней и план 1964 года по убийству Фиделя Кастро при помощи мафии.
— То, чем являются для нас эти материалы, — это сырой материал истории. Они позволяют нам видеть, как Роберт Кеннеди думает, видеть его заметки, каракули и то, о чем он беспокоился. Поскольку он был таким ключевым игроком в Кубинском ракетном кризисе, эти документы помогают дать жизнь истории, — говорит Томас Патнам.
По словам Грахама Олисона, его особенно впечатлил один документ, в котором говорилось о возможных последствиях конфликта.
— [Роберт Кеннеди] сделал эти заметки после брифинга по гражданской обороне, на котором планировалось, что могло бы произойти, если бы их действия привели к атаке, и он записал «42 миллиона» и «90 миллионов». Это, я полагаю, ответы на вопрос, сколько американцев могло бы погибнуть, если бы США напали первыми или же дождались нападения Советского Союза. В последнем случае погибли бы 90 миллионов американцев. Это невероятные цифры, если вы об этом подумаете. И они написаны им от руки и подчеркнуты, — говорит Грахам Олисон.
Запись неопубликованной речи президента США Джона Кеннеди на случай начала военных действий против советских ракет на Кубе. Осень 1962 года
Рассекреченные документы
В канун годовщины Карибского кризиса, поставившего мир на грань мировой катастрофы, в Гаване продолжилась закрытая конференция, посвященная этому важнейшему событию в политической истории прошлого века.
Как сообщает АР, в ходе конференции стало понятно, что мир стоял к ядерной войне намного ближе, чем было принято полагать. На конференции обсуждаются посвященные этим событиям документы из СССР и США, с которых недавно был снят гриф секретности.
В частности, обсуждаются засекреченные ранее мемуары посла СССР в США Анатолия Добрынина, который цитировал генерального прокурора США Роберта Кеннеди. Кеннеди 27 октября 1962 года заявил, что вскоре должна вспыхнуть война, «в которой погибнут миллионы русских и американцев». Кеннеди, после того, как над территорией Кубы был сбит самолет-шпион, сказал: «Ситуация вполне может выйти из-под контроля, и последствия этого предсказать невозможно».
На конференции также обсуждались секретные записи Объединенного командования начальников штабов вооруженных сил США, которое 27 октября 1962 года рекомендовало руководству США нанести авиационный удар по Кубе и начать вооруженное вторжение на остров.
На закрытой конференции присутствует президент Кубы Фидель Кастро, бывший министр обороны США Роберт Мак-Намара и ряд других фигур из администрации Джона Кеннеди, который был президентом США в 1962 году. Особое внимание на конференции уделяется планам Джорджа Буша нанести удар по Ираку.
Кастро вербовал эсэсовцев
Сенсационные документы из немецких и российских архивов, опубликованные незадолго до 50-й годовщины Карибского кризиса, свидетельствуют о том, что обстановка вокруг размещенных на Острове свободы советских ракет была куда опаснее, чем принято предполагать, пишет немецкое издание Die Welt.
Как раз в самый разгар Карибского кризиса Федеральная разведывательная служба Германии получила сведения, согласно которым Фидель Кастро вербует бывших военнослужащих войск СС, которые, наряду с немецкими офицерами-десантниками и офицерами инженерных войск, должны были выступить в качестве военных инструкторов кубинцев.
Вознаграждение, как отмечает Die Welt, было солидным: за свою деятельность немецкие наемники должны были получить около 2000 немецких марок, в то время как рядовые немцы могли рассчитывать лишь на 500. По имеющимся сведениям, в Кубу приехало минимум двое бывших эсэсовцев.
Более того, Кастро стремился не только передать опыт солдат Второй мировой своим военным. С помощью нелегальной сети торговцев оружием, во главе которой стояли праворадикальные Отто Эрнст Ремер и Эрнст-Вильгельм Шпрингер, режим Кастро пытался закупить через ФРГ 4 тыс. бельгийских пистолетов-пулеметов.
«Единственным объяснением такого поведения могло служить желание Кастро освободиться от поставок советского вооружения и военных советников. Аэто, в свою очередь, было целесообразным лишь в том случае, если кубинский лидер хотел проводить самостоятельную политику», — пишет автор статьи, перевод которой приводит Inopress.
Cведения о наращивании общего количества наступательного вооружения и возможном базировании ракет с ядерными боеголовками начали поступать в Федеральную разведывательную службу Германии задолго до октября 1962 года, отмечает издание. Как следует из рассекреченных документов, немецкая разведка была в курсе и о том, что происходило «за кулисами» Карибского кризиса.
«31 октября 1962 года немецкая разведка, работавшая в Восточном Берлине, доложила, что Кастро, недовольный позицией официальной Москвы, не желает возвращать советскому руководству смертоносные ракеты, о чем он и заявил в своем письме советскому правительству. Таким образом, несмотря на намерения советского лидера убрать ракеты с острова, до конца Карибского кризиса было еще далеко».
Серьезно озаботившись случившимся, советское правительство отправило на Остров свободы Анастаса Микояна, пробывшего на Кубе три недели. Как пишет Die Welt, рассекреченные документы, в том числе телеграммы и протоколы переговоров советского посланника с Фиделем Кастро и Че Геварой, проливают свет на многие ранее неизвестные факты. Как следует из документов, Кастро был разгневан, открыто обвинял Советский Союз в недостаточной маскировке атомного оружия и в предательстве. Кроме этого, кубинский лидер, как следует из личных документов Анастаса Микояна, ныне переданных на хранение в National Security Archive, предлагал оставить ядерное оружие на острове, считая его средством запугивания США.
Как известно, тогда на острове в распоряжении советского генерала Иссы Плиева находилось около ста боеголовок для ракет, пушек и самолетов, и в случае передачи оружия Кубе эта страна стала бы первой ядерной державой в Латинской Америке.
Однако, как пишет издание, советское правительство, считавшее Кастро непредсказуемым, сумело решить и «второй» Карибский кризис — Анастас Микоян придумал (в ходе переговоров) несуществующий закон, согласно которому «советское ядерное оружие не может передаваться третьим странам».
Материал подготовил Анатолий Бабушкин,
«КомпрИнфо.Ru»
Источники: Радио «Свобода», Newsru, News.mail.ru
