Армения: что после них?
Готова ли Армения потерять свою государственность? Морально, не готова. Генетически – да, и готовность эта зрелая, ей сотни лет. Финальная ясность наступит параллельно тому, как выяснится новое место проживания нынешних граждан Армении. Или место их последнего пристанища. Такое уже бывало и свист ятаганов, рассекающих хлюпающую плоть, продолжает мерещиться далеким правнукам тех, кто его слышал вживую. Поэтому, генетический код нации заключает в себе формулу ее спасения, в то время как для сохранения государственности, нация не должна востребовать механизм самосохранения. В случае с армянами, эта парадигма может стать эпитафией.
Аксиома о собственной культурной, религиозной и многих других исключительностях интерпретирует миру ту самую формулу спасения нации. Вот ее суть: всенепременное желание отстоять свое место под солнцем, заставляющее натирать ломом и лопатой мозоли на руках, мостящих улицы не своих городов, ютиться в каморках институтских общежитий и выдерживать беспощадный прессинг окружающей действительности. И ради чего?
Мы изучаем общество. Относимся к нему бережно, по-медицински, стараемся не навредить. Зачастую, страдания и боль объекта изучения имманентно передаются исследователям.
Упрямая вещь – цифры. 75,2 % респондентов, полностью поддерживающих расширение отношений между Россией и Арменией, величина, зафиксированная в январе этого года во время социологического исследования в Армении, специалистами из Крымской Академии Гуманитарных наук. Добавим, что исключительно теплое отношение армянского общества к России сохранялось все последнее пятнадцатилетие.
Для сравнения, в Грузии в апреле 2006 года лишь 14 % респондентов в той или иной мере положительно оценивали состояние российско–грузинских взаимоотношений. Там же в Грузии, в то же время, 77 % респондентов положительно относились к идее вывода российских военных баз с территории республики . В январе 2007 года 90,3 % респондентов в Армении положительно ответили на вопрос: «Если Вам известно, что на территории Республики Армения располагаются российские военные базы, то как Вы относитесь к их присутствию?»
В мае 2008 года подразделение института Gallup опубликовало результаты социологического опроса проведенного в 138 странах мира, по данным которого 62 % респондентов в Армении «негативно относятся к деятельности властей России» .
Катализатором столь резких трансформаций общественного сознания за период между январем и маем 2008 года стали трагические события февраля — марта, сопроводившие президентские выборы в Армении. Власти Армении сделали все, для закрепления в общественном сознании мысли о своей исключительной «пророссийскости», которая в основном, по замыслу выразителей этого сложного метафизического чувства Р. Кочаряна и С Саргсяна, заключалась в откровенном бравировании своими личными, и как утверждалось теплыми отношениями с российским руководством в частности, с Путиным В. В. То есть, забегая вперед отметим, что из российского фактора, значение которого для Армении переоценить сложно, армянские власти попытались смастерить электоральный трамплин для Саргсяна, изобретение на постсоветском пространстве, отнюдь не новое. Новизна заключалась в другом. Оттолкнувшись от трамплина, Саргсян и сам травмировался и привел в негодность механизм.
В то же время, мало кто вспоминал, что у Путина, есть свой опыт политического взаимодействия с решительно пророссийскими, как правило, в предвыборный период, гражданами, претендующими на некие политические дивиденды у себя в родных пенатах. В мае 2005 года, по результатам традиционного опроса студенческой молодежи в Москве, уровень доверия Президенту России Путину В. В. составил 53 % , в то время, как, в октябре 2004 года аналогичный показатель среди той же общественной группы составлял 68% . Более того, в мае 2005 г., респонденты артикулировали свою позицию, выдвинув в традиционном классификаторе наиболее актуальных для общества проблем на третье место, «проблемы во внешнеполитической сфере» (впервые за ВЕСЬ период нашей практики). Именно таким образом, в 15 % общественного доверия, респонденты определили цену, в которую российскому лидеру обошлась терапия «пророссийскости» для В. Ф. Януковича.
Видимо, собственный украинский опыт изучал не только российский лидер, но и Р. Кочарян с С. Саргсяном, которые убедившись в бесперспективности попыток публично востребовать репутационный капитал Путина, произвели на свет Божий методу односторонней политической любви. Это когда один из акторов вынужден молчать (дабы обеспечить «зеленый свет» на выборах тогда еще кандидату на пост Президента РФ Д. А. Медведеву, для которого риск споткнуться на «арбузной корке» был высок, в то время, как двое других интерпретируют это молчание исключительно, как признак доброй воли.
Что в итоге? Эхо армянской драмы до России хоть и докатилось, но как в 2005, после Украины, российского лидера на его территории, не «зацепило», а в Армении реноме Путина, а по цепочке и имидж Президента Медведева оказались сильно задеты, о чем и свидетельствуют вышеприведенные цифры. То есть, российскому руководству пришлось заплатить в регионе репутационным и политическим ресурсом по счетам, которые армянское общество на самом деле предъявляет Кочаряну с Саргсяном.
Изложенные выводы, и об этом уже можно говорить, не являются откровением для российского руководства. Внешнеполитическая проблематика, особенно контекст взаимоотношений с сопредельными государствами, являются сверхприоритетными для Президента Медведева. Это связано не только с обеспечением текущих интересов РФ, но и с «общественным запросом» со стороны избирателей к Медведеву.
В ноябре 2006 года, по результатам цикла социологических исследований в Центральном и Южном федеральных округах респонденты отвечая на вопрос «Скажите, пожалуйста, решение каких проблем, прежде всего, Вы ожидаете от будущего Президента России, который будет избран в 2008 году» в число наиболее приоритетных включили «закрепление позиций на международной арене» и «нормализацию отношений с государствами ближнего зарубежья (ближайшими соседями)». Так было в 2006 г., во время фактического старта Медведева и этот же аналогичный общественный запрос сохраняется и сегодня , что позволяет надеяться на претворение в жизнь плана действий по сопредельным государствам, в том числе по Армении, которая измождена социально, экономически и психологически.
Последствия односторонней политической любви армянских властей к России, подточившей ее реноме в Армении, гораздо сильнее скажутся на политическом самочувствии С. Саргсяна ибо привычного и такого крепкого тыла, как высокочтимая и уважаемая армянским обществом Россия уже нет. Выстраданная и поэтому прочная конструкция веками опиравшаяся на фундамент культурного, религиозного и общественного единства оказалась подпилена в угоду властолюбию и слабо подкрепленным амбициям двух армянских политиков. Правда подпилили они сук, на котором сами и сидели. После этого началось политическое мифотворчество. Историю с заявлениями Саргсяна по открытию армяно-турецкой границы можно считать чем угодно, но только не реверансом в сторону России, как убеждали и утверждали провластные армянские СМИ. Да и для Армении это отнюдь не спасательный круг.
Для России инициативы Саргсяна чреваты натоизацией Армении и вероятность такого развития событий персонально связана с фигурой Саргсяна, чьи позиции настолько зыбки, что приходится предоставлять турецкой стороне «золотые возможности», как это отметил вопреки дипломатической сдержанности, один из сотрудников Госдепа США. Характерно, что американцы, чьих добрых слов видимо очень ждал Саргсян, обратились с увещеваниями к турецкой стороне, что в целом закономерно, если не забывать про отношение американской администрации к Саргсяну, который так и не получил поздравлений Президента Буша с победой на выборах февраля 2008 г. Возникают закономерные вопросы: если предложение Саргсяна без поддержки американцев нереализуемо, то чьей тогда заслугой будет прогнозируемое открытие границ и кто станет гарантом поддержания неконфликтного климата между Арменией и Турцией – многовековыми антагонистами? Маловероятно, что открывшуюся границу по-прежнему будут охранять погранвойска ФСБ. Скорее всего, безопасность на армяно-турецкой границе возьмется гарантировать совершенно другая организация. Формально, это будет одним из условий открытия границы с турецкой стороны. Плюс, поэтапный вывод российских военных баз, которые, новыми гарантами безопасности, наверняка будут восприниматься, как фактор потенциальной дестабилизации региона.
В хозяйственно-экономическом плане, для Армении дивиденды от перспективы открытия границы Саргсяном крайне не очевидны. С определенностью можно сказать, что планируемые финансово-товарные потоки моментально окажутся в сфере интересов кланово-олигархических группировок, которые четко отработали ныне действующий в армянской экономике механизм регулирования цен на завозимые товары, в условиях фактического установления монополии на импорт. (см. «Корпорация Армения», REGNUM.RU)
В политическом смысле для Армении, турецкая товарная, финансовая и культурная экспансии в обмен на западную политическую поддержку непопулярного режима Саргсяна (это ключевой момент, без Саргсяна условия возобновления армяно-турецких взаимоотношений вероятно, были бы другими) означает частичную потерю суверенитета, ибо реализация инициативы, и дальнейший контроль над происходящим от Саргсяна будут зависеть далеко не в первую очередь.
А. С. Геворкян, генеральный директор ЦСиМИ «SOCIUM», к.с.н.
Источник: «Сегодня.ру»