В ноябре исполняется 49 лет со дня убийства американского президента Джона Кеннеди, которое до сих пор остается одной из главных нераскрытых тайн истории
В ноябре исполняется 49 лет со дня убийства американского президента Джона Кеннеди, которое до сих пор остается одной из главных нераскрытых тайн истории. Как известно, стрелявшим был объявлен Ли Харви Освальд, два с половиной года проживший в СССР в качестве перебежчика и вернувшийся на родину с русской женой Мариной и их первой дочерью за год до убийства Кеннеди — в июне 1962 года. «Советский» период короткой жизни Освальда оставался белым пятном для исследователей в США, которые подозревали в этом человеке агента КГБ и даже считали эту структуру причастной к громкому преступлению. Однако после окончания холодной войны белорусские спецслужбы ненадолго рассекретили досье Освальда. Из документов следует, что он сам находился под неусыпным наблюдением КГБ.
За подозрительным американцем следили днем и ночью — соглядатаи записывали даже его «постельные» разговоры с женой. Досье изобилует такими интимными подробностями, что их больно читать, пишет The New York Times, ссылаясь на писателя Нормана Мейлера — единственного человека на Западе, кто ознакомился с этими материалами.
В минской квартире супругов в стене спальни имелся специальный глазок с увеличивающей линзой, через который агент, сидевший в соседней квартире, следил за происходящим и фиксировал буквально каждое движение и слово. Так, 29 июля 1961 года соглядатай записал: «Они улеглись в постель», дальше — фразы, которыми обменялись Ли Харви и Марина, и потом: «Они смеются».
Первый президент Белоруссии Станислав Шушкевич был лично знаком с Освальдом — учил его русскому языку. В своих пока не опубликованных мемуарах Шушкевич пишет, что им никогда не разрешали встречаться наедине. Это подкрепляет версию, что Освальд вряд ли мог быть советским агентом: иначе КГБ не следил бы за ним столь пристально, говорится в статье, пересказанной сайтом InoPressa.
В последние годы опубликованы или ждут издания четыре новые книги о советском периоде жизни Освальда. Так, его минский приятель Эрнст Титовец опубликовал мемуары о том, как они знакомились с девушками. Любимым местечком был институт иностранных языков в пяти минутах ходьбы от дома Освальда — многие студентки говорили по-английски. По предположениям Титовца, КГБ намеренно поселил Освальда в этом месте, надеясь, что в постели американец выболтает, зачем на самом деле приехал в СССР.
К изданию готовится книга Питера Саводника «Непрошеный гость» (The Interloper). Ее автор говорит: «КГБ лучше, чем сам Освальд, понимал, чего хочется Освальду. Эти люди отлично знали, что у него никогда не было ничего подобного настоящей семье, не было любящих отца и матери. В каком-то смысле они подарили ему целый мир».
После окончания холодной войны белорусские спецслужбы ненадолго рассекретили досье Освальда. Из документов следует, что он сам находился под неусыпным наблюдением КГБ
Освальд вряд ли мог быть советским агентом: иначе КГБ не следил бы за ним столь пристально,
говорится в статье
