25 октября 1917 года Зимний дворец, где находились министры Временного правительства,
был практически лишен связи с внешним миром
7 ноября (25 октября по старому стилю) исполнилось 95 лет Октябрьской революции. Драматические события той ночи 1917 года овеяны огромным количеством мифов, но и сегодня практически неизвестно, что же тогда происходило в самом Зимнем дворце. «Российская газета» опубликовала выдержки из хранящихся в архиве Государственного Эрмитажа уникальных материалов, а также фотографии, которые представляют события в ином свете, чем описывали советские учебники истории, и открывают страшную правду.
25 октября 1917 года Зимний дворец, где находились министры Временного правительства, был практически лишен связи с внешним миром, всего лишь 300 казаков Пятигорского полка, полурота женского батальона и юнкера были поставлены оборонять его от большевиков, солдатов и матросов, окруживших дворец со всех сторон.
Вопреки революционной легенде, закрепившейся потом в учебниках как подлинная история, глава Временного правительства Александр Керенский покинул Зимний дворец утром 25 октября не в женское платье и не в косынке медсестры с красным крестом. Документы, в советское время засекреченные, рассказывают откуда взялась эта легенда.
Дело в том, что Зимний дворец с 1915 года перестал быть цитаделью российской монархии — здесь был открыт госпиталь. Залы дворца были заполнены тяжелоранеными, включая тех же солдат и матросов. Это подтверждают фотографии тех времен. Таким образом, штурмовавшие в тот день палили из пушек не просто по безоружным и беззащитным, а по лежачим.
Как свидетельствуют документы, ворвавшиеся во дворец революционные отряды «принялись срывать бинты с раненых, имевших лицевые ранения: эти палаты находились в зале, ближайшем к апартаментам правительства», — искали «замаскировавшихся под раненых» министров.
Медсестра Нина Галанина, дежурившая в лазарете 26 октября, и не без труда попавшая к раненым через кордоны охранявших вход революционеров, вспоминала, что ее поразило огромное количество оружия — им была завалена вся галерея от вестибюля до Главной лестницы. «По всем помещениям ходили вооруженные матросы и красногвардейцы. В госпитале, где был всегда такой образцовый порядок и тишина; где было известно, на каком месте какой стул должен стоять, — все перевернуто, все вверх дном. И всюду — вооруженные люди», — рассказывала медсестра.
Главного управляющий северо-западного отделения Красного Креста Александр Зиновьев тоже описывал хаос: «Внутри дворец был мало похож на то, что я привык там видеть. Все было в беспорядке, мебель сломана и перевернута, все носило явный след только что окончившейся борьбы. Всюду были разбросаны ружья, пустые патроны, в большой передней и на лестнице лежали тела убитых солдат и юнкеров, кое-где лежали и раненые, которых не успели еще унести в лазарет».
В самом деле, дворец пострадал от варварства захватчиков гораздо больше, чем от стрельбы и разрыва снарядов. 28 октября смотритель комнатного имущества Зимнего дворца Николай Дементьев доложил Петроградскому дворцовому управлению: «Почти во всех комнатах произведен грабеж комнатной обстановки, а также много поломано из мебели и прочего, как из простого озорства, так и от орудийных снарядов, пулеметных и винтовочных выстрелов… Разбита, сломана, приведена в щепы мебель, во всех помещениях дворца похищены шторы, занавеси, драпировки, штучные ковры похищены, некоторые изрезаны и брошены… Личные вещи императорской семьи также подверглись хищению или намеренной порче… Едва ли найдутся в Зимнем дворце помещения, где не был бы произведен разгром и кражи».
Таким образом, штурмовавшие в тот день палили из пушек не просто по безоружным
и беззащитным, а по лежачим
Внутри дворец был мало похож на то, что я привык там видеть. Все было в беспорядке,
мебель сломана и перевернута, все носило явный след только что окончившейся борьбы
