Десять лет назад террористы захватили около тысячи заложников в театральном центре на Дубровке в Москве
40 террористов, более 900 заложников — такого в истории современной России не было никогда. Масштабность и дерзость, с какой в холодном октябре 2002 года был проведен захват в столице театрального центра на Дубровке поверг в шок всю страну. Почти три дня мы сидели не отрываясь от телевизоров, в прямом эфире наблюдая за разыгрывающейся драмой. И гадали, чем это все закончится.Власти же сделали то, чего террористы от них не очень-то ждали. По признанию многих, в том числе и зарубежных экспертов, силовая операция может вполне войти в учебники и пособия для подразделений спецназа во всем мире. Однако, координацией в последующей, спасательной фазе похвастать было уже невозможно. Из-за отравления усыпляющим газом и отсутствия антидота у медслужб погибли 130 человек.
Состав этого газа, кстати, так и остался засекречен. Как и многие другие детали операции этих трагических трех дней. Известно, что из здания театрального центра на Дубровке боевики по мобильному телефону связывались с «братьями по оружию», в том числе за рубежом. Если со звонками в Лондон все примерно ясно — там осел бывший актер и эмиссар «чеченского сопротивления» Ахмед Закаев, то абоненты в Катаре и Саудовской Аравии до сих пор не известны. У президента Института Ближнего Востока Евгения Сатановского есть своя версия.
Высокий визит
— Об этих абонентах нам многое мог бы рассказать принц Турки бен Фейсал из Сайдовской Аравии, создатель их мухабаратов (спецслужб — Авт.), — рассказал в интервью «КП» Евгений Сатановский. — Этот же человек, к слову, создавал и Аль-Каиду, курировал ее действия против наших войск в Афганистане…
— Вы намекаете, что они имели отношение к организации теракта в Москве?
— Мировым террористам статус организатора ведь не нужен. Исламский терроризм — система сетевая, самофинансируемая. В значительной мере запускала его Саудовская Аравия при большой поддержке боевиков стран арабского мира и спецслужб Пакистана против наших военных в Афганистане. Среди моджахедов таких террористических интернациональных бригад было до 15%. Также, как и в последующих войнах с исламским фактором. Хотя уже в Чечне их было гораздо меньше — 3-4%.
— Почему?
— Им тогда Чечня была не столь интересна, хотя деньги туда шли большие. Но джихад же идет не только против России. Зато именно в те дни, когда разыгралась величайшая трагедия в современной России, в Москве как раз находился принц Турки бен Фейсал со своими щедрыми предложениями об инвестициях в ядерную сферу, оборонный комплекс. Нас пытались купить. Это были люди, которые укрепились во мнении, что в Афганистане они нас победили. Они наблюдали, как у нас развалилась страна, было продано все, что возможно, мы по миру носились в поисках кредитов под любые проценты. События в Чечне они видели как гражданскую войну. Им казалось, что еще чуть-чуть подтолкнуть, и все здесь посыпется. Саудовцев на тот момент интересовали ровно две вещи — оборонка и ядерный комплекс. Они были искренне уверены, что это можно было купить. Но они напоролись на неадекватную с их точки зрения ситуацию — руководство страны поменялось. То, что происходило на Дубровке сродни тактике отечественной мафии 90-х — принцип наезда-отката. На вас наезжают, затем приходят и говорят: «Вы можете попросить уважаемых людей, которые готовы помочь снять вам эту проблему».
Саудиты просчитались
После штурма здания ДК на Дубровке
— То есть саудиты рассчитывали поучаствовать в переговорном процессе?
— Думаю, он наверняка ожидал, что его попросят. В конце концов это были ученики его учеников. Это были последователи все той же Аль-Каиды, черный флаг джихада висел на сцене театрального центра, а вовсе не ичкерийский.
— От чьего имени здесь мог говорить принц Турки?
— Он входит в число самых высокопоставленных представителей условно молодого поколения, который создал и возглавлял спецслужбы Саудовской Аравии. А ушел в отставку недели за две до событий 11 сентября в Америке. Он-то знал, кто готовит эти теракты. Он представлял короля, говорил от имени всей монархии. Но он не ожидал чрезвычайно жесткого, но вежливого отказа. Они не предполагали, что российское руководство решится на штурм, что террористы будут уничтожены. Я разговаривал потом с израильскими коллегами, они сказали честно: никто не подозревал, что в России остались профессионалы, способные с таким успехом провести операцию. Если бы «Норд-Ост» был провален также, как и Буденновск, это означало бы тиражирование подобных терактов по всему российскому пространству. Успех теракта, переговоров, давления на власть всегда оплачивается. Для этого и ведутся видеозаписи, которые просматривают спонсоры и дальше радостно помогают. Эта экономика джихада пошла как раз с Аравийского полуострова.
— То есть вы считаете, что принц Турки знал о готовящемся теракте и приехал с легендой об инвестициях?
— Это была не легенда, это был «комплексный обед». У вас тут проблемы? Мы их решим, но конечно не просто так. Я в этом уверен. «Норд-Оста» и не было бы, если бы не этот визит. Операция террористов была подгадана под Турки бен Фейсала. Другой вопрос, что на основании моей личной уверенности мы, естественно, не будем объявлять войну Саудовской Аравии. Пожмем плечами, поймем, что мы для этих людей — враги. И хорошо, что мы не наступаем на те же грабли, что американцы и европейцы, превратившиеся сейчас в ту собаку, которой вертит хвост. Сегодня влияние саудитов на кавказское подполье резко ослабло. Да, будут попытки обострить ситуацию в Дагестане, Ингушетии — тему джихада никто не закрывал. Сейчас деньги вбрасываются в сами арабские страны. Но это не означает, что надо расслабиться. Те, кто это все проплачивал, никуда не делись, и друзьями они нам не сделаются.
— В саудовской иерархии принц Турки фигура серьезная. И его визит готовился серьезно, у нас на таком уровне не так уж много контактов было. И, естественно, в программу визита вряд ли входил возможный переговорный процесс с террористами. Это очень скользкая версия, которая может не иметь под собой никаких оснований, такая конспирология. Это же никак не проверить, не доказать. Даже если он и обронил где-то в Москве фразу, дескать, могу попытаться помочь, к нему за такой помощью вряд ли обратились бы.
Для саудовцев вообще тема терроризма очень больная. До сих пор семья Бен Ладен — один из крупнейших подрядчиков в Саудовской Аравии. И они всячески открещиваются от сопоставления ваххабизма и исламского экстремизма. Ваххабизм — это официальная религия этого королевства.
Другое мнение
Александр ЗОТОВ, чрезвычайный и полномочный посол России, работавший на Ближнем Востоке:
Это очень скользкая версия
Я встречался с принцем Турки, он занимался вопросами внутренней безопасности. Создателем Аль-Каиды я бы его не назвал. Таковыми я могу и американцев считать. Да и говорить о том, что это какая-то жесткая организация я бы не стал. Все, что исповедует крайний экстремизм, переходящий в терроризм на широком фронте, называют Аль-Каидой. Но я не уверен при этом в какой-то ее структурированности и единоначалии. Чем она и опасна. Это символ, лозунг. Именно поэтому ее сложно ликвидировать.
Саудовцы часто делают какие-то движения навстречу им не из больших симпатий, а скорее из страха. Им иной раз проще дать деньги террористам, чем выступать каким-то фронтом против них. Хотя на шиитском Востоке Саудовская Аравия антитеррористические операции со стрельбой и убитыми проводит, но об этом замалчивается.
Поэтому я бы к этой версии подходил как к предположению, причем весьма спорному.
Во время штурма театрального центра
По материалам «Комсомольской правды»
