Ванин Михаил Валентинович — председатель Государственного таможенного комитета РФ (ГТК), председатель Таможенного комитета Союза Белоруссии и России
С самого начала
Родился в 1960 г. в Подмосковье.
В 1982 г. окончил юридический факультет МГУ. Учился на одном курсе с Александром Мамутом , с которым знаком с детства. В 1999 году являлся слушателем Академии государственной службы при Президенте РФ по специальности «экономика».
После окончания университета был распределен в таможенные органы. Работать начал в Шереметьевской таможне: инспектор, начальник отдела по борьбе с контрабандой. Заместителем начальника таможни был Анатолий Круглов .
С 1992 г. — начальник Управления по борьбе с контрабандой и нарушением таможенных правил ГТК РФ.
В 1993 г. Указом Президента РФ присвоено звание государственного советника таможенной службы III ранга, что соответствует званию генерал-майора.
С 1995 года — начальник Управления по борьбе с таможенными правонарушениями ГТК РФ.
Весной 1998 года был отстранен от должности руководителя Управления по борьбе с таможенными нарушениями и был отправлен в резерв ГТК (одна из причин — обнародованные факты о коррупции в управлении). Весной 1998 года распоряжением председателя ГТК Валерия Драганова был назначен представителем ГТК в Республике Киргизия.
С весны 1999 года — начальник Управления таможенной инспекции ГТК.
По данным газеты «Коммерсантъ-Daily» (15.04.99), в апреле 1999 года расматривался на пост председателя Государственного таможенного комитета, но кандидатура Ванина была отвергнута, поскольку его имя упоминалось в двух уголовных делах.
18 мая 1999 указом президента РФ был назначен председателем Государственного таможенного комитета РФ (ГТК). По утверждению «Новой газеты», назначение Ванина лоббировал Роман Абрамович.
30 августа 1999 назначен председателем Таможенного комитета Союза Белоруссии и России.
6 сентября 1999 г. был включен в состав Комиссии при Президенте РФ по вопросам военно-технического сотрудничества с иностранными государствами.
30 сентября 1999 года избран председателем Совета руководителей таможенных служб государств-членов СНГ.
С августа 2000 — член Комиссии при Президенте РФ по вопросам военно-технического сотрудничества Российской Федерации с иностранными государствами.
В сентябре 2000 года утвержден руководителем рабочей группы по совершенствованию таможенных процедур при Консультативном совете по иностранным инвестициям в России.
С сентября 2003 года — член Правительственной комиссии по транспортной политике.
Государственный советник таможенной службы III ранга.
Генерал-полковник таможенной службы.
Владеет английским языком.
Увлекается большим теннисом и шоссейными велогонками.
Женат.
О связях Ванина
С 1997 года числился в оперативной разработке правоохранительными органами в связи с деятельностью одного из крупнейших московских таможенных терминалов «Ютланд» и его руководителя Виктора Кибзы. Кибза договаривался с фирмами-импортерами о незаконном прохождении товаров, после чего начиналась проверка сотрудниками Ванина. По данным «Общей газеты», назначению Ванина способствовал Роман Абрамович, с которым Ванин познакомился через Александра Мамута , президент банка «КОПФ». Банк обслуживал таможенные операции.
Орловская крыша таможни
Михаил Ванин: Вот уже три года, как таможенные терминалы «крышуются» преступными группировками, руководимыми генералом МВД Александром Орловым (2002 г.)
Похоже, что российская таможня стоит на пороге кардинальных кадровых решений, которые в первую очередь коснутся первых лиц государственного таможенного комитета. Иначе чем еще, как не обреченностью, объяснить сенсационные откровения главного таможенника страны Михаила Ванина, прозвучавшие в его последнем интервью известному тележурналисту. Этот видеоматериал еще только готовится к выходу в эфир. Но уже ясно, что отснятая в кабинете Ванина пленка произведет эффект разорвавшейся гранаты. Шутка ли: председатель комитета, глядя в объектив камеры честными глазами, защищенными линзами дорогих очков, говорит о том, что вот уже три года, как таможенные терминалы «крышуются» преступными группировками, руководимыми бывшим помощником главы МВД генералом Александром Орловым. Этот отставной милицейский начальник объявлен в федеральный розыск Генпрокуратурой РФ и проходит фигурантом сразу двух громких уголовных дел.
Вот уже несколько месяцев, как Орлов, контролировавший таможенные потоки, находится в бегах, предположительно в дальнем зарубежье. Однако дело его живет, как и по-прежнему, здравствует и пребывает в должности первого заместителя председателя его ближайший товарищ генерал-полковник Борис Гутин. Помимо прочих обязанностей, в таможне он курирует службу собственной безопасности, то есть должен выводить на чистую воду проворовавшихся таможенников.
Между тем именно мимо Гутина прошли нарушения в таможне, о которых в свое время говорил первый заместитель генпрокурора РФ Юрий Бирюков, давая оценку фактам вымогательства крупной денежной суммы таможенным начальством у одной из известных коммерческих компаний. По нашим данным, уголовное дело в отношении замначальника управления таможенных расследований Файзуллина и начальника таможенной инспекции Волкова в самое ближайшее время из Генеральной прокуратуры будет передано на рассмотрение в суд.
Понятно, что у Михаила Ванина, ожидающего самого худшего для себя развития событий, в конце концов не выдержали нервы. Честно рассказав об «орловской крыше», главный таможенник страны пошел еще дальше, сообщив, что многократно обращался к бывшему министру внутренних дел. Но безрезультатно. Возможно, сделав такое признание, Михаил Ванин посчитал, что перевел стрелки и спас свою репутацию. Но на самом деле громкое заявление главного таможенника страны породило массу вопросов к нему лично. Например, почему председатель ГТК, давно зная о действующей в его ведомстве преступной системе, не обратился в Генеральную прокуратуру или ФСБ? Почему не отобрал лицензии у тех складов временного хранения, которые, по его же словам, нагло «крышевались» бригадой генерала Орлова? Почему, наконец, не уволил своего первого заместителя Бориса Гутина, который просмотрел теневой бизнес генерала Орлова? Получается, что вместо этого на протяжении всего срока, что ГТК возглавляет Ванин, в таможенном ведомстве откровенно процветала коммерция за государственный счет. А иначе чем объяснить тот факт, что буквально все склады временного хранения в таможенном секторе являются ООО, ОАО и ЗАО? Это ярче всего свидетельствует о том, что таможня только формально значится государственным ведомством, но фактически приватизирована. И не замечать этого не мог даже руководитель с плохим, как у Михаила Ванина, зрением. А если знал, но молчал, тогда первый спрос — с него самого.
Вредители из ГТК
не дают простым российским гражданам покупать коньяк «Реми Мартэн VS» по $18 за бутылку (в России он стоит $37) (2002 г.)
Двенадцать — пятнадцать лет назад обычный советский человек вряд ли слышал такие диковинные названия, как «Хеннесси», «Рафаэлло», «Монте-Кристо» или даже «Шанель». Между тем каждое из этих названий обозначало, в ряду других, соответственно мирового класса коньяк, конфеты с кокосовыми хлопьями, сигары высочайшего качества и обворожительный запах духов.
Все это было привычным лишь для жителя Запада. Джентльменский набор, в который входили товары названных торговых марок, включая десятки других, никогда не переводился в кладовых представителей высшего света. Набор не истощался и у главарей мафии. Просто у состоятельных людей.
Но это, повторяю, на Западе.
В СССР в это время вместо алкогольных брэндов довольствовались водкой. Самогоном. Лакокрасочными растворителями. Кто выжил — тот помнит.
Но произошли известные события: коммунистический режим рухнул. Начались рыночные преобразования. В стране осуществились кардинальный слом жизненного уклада и разрушение внематочной плановой экономики. Это привело к большим переменам не только в многогранных политических и военных областях. Но и в сладко-порочных заимствованиях из заморской жизни. Сегодня самые знаменитые брэнды, такие, как коньяки «Хеннесси», «Мартель», виски «Джонни Уокер», «Чивас ригал», ликеры «Бейлиз», «Калуа» и другие, уже вполне привычно смотрятся в российских барах, магазинах, казино. Великосветские напитки распиваются в чопорных ресторанах, опереточно освященных служителями церкви. Число россиян, без особых колебаний приобретающих дорогие товары — символы процветания и изыска,несмотря на ужасающую нищету большинства населения страны, стремительно возрастает. Россия открылась миру. Мир поднимает жалюзи собственных витрин для России. Сближение еще вчера столь не похожих друг на друга социальных систем осязаемо и зримо в тысячах примет.
В том числе и в брэндах, помеченных отблеском «красивой жизни». О них — сегодняшний разговор.
Вернее, о российском рынке импортных брэндов — как он действует. Как обустраивается. Какие порядки на нем устанавливаются и кто их устанавливает.
Москва — 550000000
Столько бутылок алкогольных напитков было продано в Москве только в прошлом году. Из них 34 процента импортных брэндов. Но как раз эти 34 процента и перекрыли доход от всего количества реализованного пьянящего продукта отечественного производства. Эскалация раскрученных мировых марок приобретает все более энергичный и повсеместный характер. Сложилась грамотно отлаженная структура, в рамках которой действуют так называемые уполномоченные импортеры алкогольных брэндов. Это солидные компании «Уайтхолл центр», «Трианон», «Перно Рикар», «Руст INC», «Деновью», «РВВК» и другие. Одни из них ввозят, например, алкоголь, покупая его за рубежом в соответствии с договором с владельцами брэндов(производителями). Другие перекупают продукт уже в России и продают магазинам, барам, ресторанам. Существует крупный опт, средний и розница.
Вопреки утверждениям некоторых народных избранников в Государственной думе, дорогие импортные напитки, как и другие недешевые товары раскрученных брэндов. покупают в России не только владельцы «Мерседесов» или «Саабов». Владельцы «Жигулей», «Запорожцев» и даже белорусских одноразовых велосипедов также нередко балуют себя и своих близких заморскими деликатесами. Внук, с трудом сводящий концы с концами, копит рубли со стипендии и дарит в конце концов своему седому деду в день юбилея дорогую сигару. Бабушка из тощей пенсии — внуку «Рафаэлло». Влюбленный юный доктор — избраннице ликер незабываемого вкуса «Бейлиз». Основным потребителем подобной продукции являются, однако, хорошо обеспеченные, прочно освоившиеся в новой российской реальности люди. Не говоря уже об олигархах. О застенчивых или вероломных чиновниках-взяточниках, как в цивильных, так и в камуфляжных одеяниях, чаще всего с погонами. Разумеется, как и повсюду в мире, брэнды также ценят члены бандитских сообществ, неизбежно катализирующих социальную среду в переходный период.
Рынок импортных брэндов, к чему бы это ни относилось — алкоголю, табаку, парфюмерии или конфетам, захватывает все новые и новые трейдинговые ниши.
Что само по себе нормально. И в известном смысле даже хорошо.
А что же плохого?
Плохо то, что во всем этом, мало пока замеченном общественностью деле много и нехорошего. Мягко говоря, «нерыночного». Ситуация складывается в последнее время весьма тревожная. И если продолжать закрывать глаза на эти процессы и дальше, тенденция может приобрести принципиально иные масштабы. То есть распространиться на весь спектр реализации в России импортной продукции. А не только на предметы роскоши — на коньяк «Хеннесси» или сигары «Монте-Кристо».
Даже в самые хаотичные времена находятся люди, которые упорно и настойчиво прокладывают собственные пути к экономическому успеху Это подлинные бизнесмены. Россия обязана им многим. Они действуют цивилизованно, законно, никогда не забывая при этом о стране, общественных интересах.
Их скромную по масштабам среду энергично размывают бизнесмены-акулы. Действия «акул» также почти никогда не выходят за рамки законов. Но их своеобразие в том, что, придерживаясь буквы закона, они напрочь игнорируют его дух.
Наконец, есть бизнесмены, не признающие ни законов, ни принципов. Никаких правил игры. Суть их действий в одном: прибыль мне, убытки другим.
Какое-то время все эти категории действуют как бы в одном порыве, одном направлении, даже с единой, редко осознаваемой целью: не дать стране впасть в крайность, не допустить в умы политиков идей чучхе. Бизнесмены-импортеры помогают интегрироваться России в мировую потребительскую систему, увязывают, соединяют экономические элементы рынка и методологию бизнеса, мало знакомого воспитанникам планового хозяйства.
Но это лишь какое-то время. Долго существовать желаемое, с трудом устанавливающееся неустойчивое равновесие в России существовать не может. Пример — тот же рынок брэндов.
Дело не в автоматных очередях или одиночных выстрелах снайперов, очерчивающих периметры доходных территорий — это территория моя и это тоже моя. Не таков, слава Богу, уровень игроков. Однако набор мер и действий, способных разрушить дело конкурента, не слаб.
Эпизоды жесткой борьбы вышли наружу, когда на российском рынке импортных брэндов помимо крупных, мощных, появившихся 6—8 лет назад компаний стали возникать новые. Новые — одна за другой. Молодые, амбициозные волки также пожелали воспользоваться законным правом заниматься импортом брэндов. Но к тому времени, когда это началось, крупные компании, начинавшие пикантное дело насыщения страны алкогольными и другими притягательными вещами, знакомыми всему миру, укрепились не только экономически, но и, так сказать, социально. Они обрели вполне заслуженный авторитет среди изготовителей брэндов и оптовиков Запада. Заручились некими эксклюзивными правами, которые, правда, не поддаются никакому разумному объяснению даже самых продвинутых рыночников. Наконец, они обросли высокими связями и знакомствами внутри страны, что для России имеет, имело и будет иметь первостепенное значение.
Обнаружив в одно прекрасное время наличие конкурентов в лице малых и средних компаний и кооперативов, которые согласно закону о конкуренции стали, как уже говорилось, появляться в стране как грибы после дождя, Группа лиц, представляющая корифеев рынка брэндов, дремать не стала. Методы ущемления конкурентов труда не составляли: неумирающее телефонное право, взаимные интересы властных и коммерческих структур, юридические капканы и другие отработанные приемы не требовали разучивания.
На неугодную компанию напускались те или иные проверяющие. Число проверяющих в России, как известно, уже давно по своей численности превзошло население всей страны. Проверяющие парализовали работу компаний, сбивали ритмы поставок товара, выворачивали карманы несговорчивых. Складские помещения подвергались внезапным набегам людей в масках. Так, например, было с одной из компаний, занимающейся продажей брэнда «Нескафе». Товар был вывезен вопреки закону со всех складов компании одновременно. Держался без объяснения причин больше месяца в совершенно непригодных для его хранения условиях. За это время компанией были потеряны магазины, в которых кофе реализовывалось согласно абсолютно законно оформленным документам. Опустевшие прилавки тосковали недолго: их тут же запрудили своими партиями кофейного деликатеса те, кому расчистили дорогу. Московские примеры подобного рода поражают: однажды в течение полугода службы ГТК открывали и закрывали таможню для неугодной компании несколько раз. Закрыли на месяц. Через месяц открыли. Закрыли снова. Снова открыли. Снова закрыли… Товар пропадал, портился, документальная договорная сторона дела теряла значение, компания распадалась. Зато процветала другая.
Такая вот конкуренция.
Другой пример.
За рубежом, например, в магазинах такие продукты, как «Мартини» и «Чинзано», стоят от 5,5 до 6,7 доллара за бутылку. Это результат конкуренции. В России «Мартини» стоит 10 долларов. Коньяк «Реми Мартэн VS» — за рубежом 18 долларов, у нас — около 37. А это уже результат откровенного монополизма.
Собранные вместе мелкие и даже мельчайшие факты подобного рода затрудняют, а то и вовсе прерывают деятельность малого и среднего бизнеса. Хуже всего покупателю. Так, например, одна из крупных, солидных компаний, пользуясь известными приемами, добилась того,что перед самым Новым годом в Москве пережали горло всем поставщикам брэнда «Мартини». Кроме нее. А она тут же взвинтила, как и положено монополисту, цены на каждую бутылку на 20 процентов. И целых полмесяца, до боя кремлевских курантов, торговала «Мартини» по задранной до неба цене.
Не стану утомлять читателя «высшей математикой» импортного бизнеса, невероятным количеством регламентирующих документов — аккредитации, идентификации, лицензии, сертификации — инструкций и постановлений, законных и подзаконных актов, муниципальных и федеральных законов. Кто этим занимается, тот знает. Кто не знает, тот не занимается. Кто занимается не зная, знает другое. Это «другое» позволяет ему заниматься всем, чем угодно. Хотел бы лишь привести слова и рассуждения двух бизнесменов,которые поведали о более интересных и серьезных вещах.
Первый сказал: «Доходы западных производителей и владельцев брэндов — их главная и непреходящая цель. Но собственная репутация, а значит, и репутация тех, с кем они имеют дело в той или иной стране, включая Россию, не менее важна. Рано или поздно те, кто нарушает правила игры, тайно или открыто осуществляет монопольную практику, лишаются их доверия и в конечном счете совместного ведения дел».
Второй бизнесмен не столь высокого мнения обо всех западных корифеях. Он сказал: «На наших глазах в России происходят недопустимые и незаконные вещи. Некоторые иностранные производители и поставщики известных брэндов вместе с российскими крупными поставщиками задались целью перекрыть доступ импортных брэндов на рынок России всем, кто не входит в их чрезвычайно узкий, давно сколоченный пул. Откровенная монополизация происходит чуть ли не открыто. Что, разумеется, ведет к неудержимому росту цен на и без того дорогостоящую продукцию. Все делается под прикрытием прекрасных слов о защите государственных интересов. А также потребителя: от некачественного, контрафактного товара, от жулья, которое, конечно же, вертится в любом денежном деле».
На вопрос журналиста, как это делается, бизнесмен ответил:
«Группа лиц, представляющая главные компании, добилась от ГТК, казалось бы, невозможного: утверждения новой инструкции о порядке маркировки отдельных подакцизных товаров. В спорном распоряжении есть уже ставший знаменитым подпункт «З» пункта №15, согласно которому сам же ГТК на «законных» основаниях рассылает на таможенные посты списки уполномоченных импортеров. Не трудно догадаться, кто в эти списки входит. А кто нет. От «своих» не требуется соблюдения положений, заложенных в пресловутом подпункте «З». В то время как с других, неугодных Группе, требуется непременное предоставление лицензионных договоров. Добавлю, что импортный контракт на ввоз алкогольной продукции не является лицензионным договором и не может быть зарегистрирован в Роспатенте. Могу также добавить, -продолжил бизнесмен, — что подпункт «З» противоречит нормативным актам РФ и ведет к созданию монополии на ввоз алкогольной продукции на территорию России. Приняв данный акт, ГТК в нарушение Закона «О товарных знаках…», регулирует в административном порядке гражданские отношения».
Из разговоров автора с другими бизнесменами выяснилось, что действие ГТК создало ситуацию, при которой владелец товарного знака, не имея никаких претензий к поставщику его продукции, даже не подозревает, что продукция эта, выпущенная, скажем, в Голландии или на Украине, не может попасть к российскому потребителю. Его права по-своему «защищает» ГТК: одним разрешает ввоз продукции, другим без каких-либо причин запрещает.
Тут что-то не так. В Законе РФ «О конкуренции и ограничении монополистической деятельности на товарных рынках» федеральным органам исполнительной власти ЗАПРЕЩЕНО принимать акты, которые ограничивают самостоятельность правопослушных хозяйствующих субъектов. И само собой ведут к созданию монополий. Есть и более строгие предписания в адрес тех, кто препятствует доступу на рынок предпринимателей и компаний, ни в чем и никогда не нарушавших законов.
Безыскусные вопросы некоторых бизнесменов в адрес ГТК впечатляют не меньше, чем сами инструкции: например, «Почему ГТК от одних принимает письма и реагирует на них, а от других нет? Почему ГТК закрывает таможню для одних, но никогда для других? Почему ГТК стала «военной» организацией, с документами которой никто из предпринимателей не может познакомиться? Хотя бы для собственной ориентации,для знания нормативных актов, которые бы помогали в практической работе? Почему наконец кто-то вхож в ГТК как к себе в дом, а кто-то месяцами ожидает аудиенции даже у рядового клерка?
Ответом на весь этот хор могла бы быть фраза, услышанная автором уже в коридоре скромно помалкивающего Антимонопольного комитета: «Они защищают не брэнд, а карман».
В последнее время в правительство, в ГТК, Антимонопольный комитет направляются самые разные разработки, анализы и исследования. Все они связаны с процессами, происходящими на рынке импортных брэндов. Их авторство определить не составляет большого труда. Оно едино. Юридическая казуистика, слегка подправленный советский стиль: «В целях эффективной защиты прав потребителя…», нагромождение разнонаправленных требований, заботливые слова о человеке и замечательные вспышки красноречия о подделках — все направлено на одно -на оправдание деятельности тех, кто хотел бы править бал, не считаясь с уроками и мстительностью самой экономики,монополизма как такового.
Предлагаемая некоторыми маститыми авторами идея создания некой «городской системы идентификации качества, в частности определения подлинности происхождения алкогольной продукции и защите рынка от подделок», — архиважное для России дело. Но все направлено на то, чтобы укрепить монополизм одних и поставить крест на других.
Если подобные предложения в нарушение существующих федеральных законов будут приняты — о конкуренции следует забыть. О равных правах не вспоминать. Зато о недобросовестной конкуренции помнить постоянно.
Сегодня цены растут на брэнды уже быстрее, чем бамбук. Вопрос к Антимонопольному комитету: сколько будет стоить бутылка «Хеннесси» через полгода? Красавица коробочка с «Рафаэлло»? Хороший кофе? Сигары? Импортные стиральные машины? Холодильники? Ведь монополисты ждут своего часа во всех сферах производства и реализации. Они словно бы и в самом деле не знают, что монополизм — это онкология любой экономики. Метастазы лечению не поддаются. Чем заканчивается монополизм для самого монополиста — известно. Для страны тоже.
Так что пора как-то реагировать. Что-то предпринимать. Для начала хотя бы это: озвучить, сделать достоянием гласности,казалось бы, не столь уж и важную для изнывающей от тягот жизни России проблему. Предложить толково и доступно объяснить обществу свои действия в этом направлении не только ГТК, но и Генеральной прокуратуре, Антимонопольному комитету, которые призваны интересоваться подобными процессами и без напоминаний.
Пора помочь внуку, желающему подарить своему седому деду единственную в жизни дорогую сигару. А бабушке — обрадовать внука «Рафаэлло». И даже человеку обеспеченному, для которого, будьте уверены, стоимость того же «Хеннесси» за 4 тысячи рублей или за 9 тысяч, тоже имеет значение.
Ну а самое главное — это подрубить, не дать пойти в полный рост ни тайному, закамуфлированному, ни открытому монополизму.
Материал подготовил Владимир Александров,
«Секретные материалы России»
Источники: «Новые Известия», «Известия», «Московский комсомолец», «Общая газета», «Новая газета», ИИЦ «Панорама», «Компроматная Информация.ру»
Наша почта