Убийственные улики бригады Квачкова
Рассекречены материалы громкого уголовного дела 5-летней давности. Почему присяжные заседатели проигнорировали все вещественные доказательства и улики в деле о покушении на Анатолия Чубайса
Второй раз проходит судебный процесс по делу о покушении на жизнь Анатолия Чубайса. Полтора года назад суд присяжных неожиданно оправдал бывших спецназовцев – полковника ГРУ Владимира Квачкова, капитана ВДВ Роберта Яшина и сержанта-контрактника ВДВ Александра Найденова, обвиненных в теракте (статья 277 УК РФ) против «отца русской приватизации». Напомним, что 17 марта 2005 года на выезде из поселка Жаворонки Одинцовского района Московской области было совершено покушение на Анатолия Чубайса. На пути следования его кортежа сработало взрывное устройство, после чего машины были обстреляны. Экспертиза насчитала двадцать шесть пулевых отверстий, но сам А.Чубайс не пострадал.
По версии следствия и различных военных экспертов, замысел преступников заключался в том, чтобы взрывом обездвижить бронированный автомобиль, а затем расстрелять его из автоматов бронебойно-зажигательными пулями. Похожим образом обрисовал ситуацию Квачков в своем интервью газете «Завтра» (№ 42, октябрь 2005 года): «Взрыв такой мощности, произведенный рядом с машиной, должен был, по-видимому, скинуть машину Чубайса с дороги, после чего уничтожение объекта должно было бы завершиться применением других средств…» На первом процессе бывшие десантники однажды обмолвились, что «по движущимся целям не работают». Во время покушения случилось непредвиденное: взрыв прогремел, когда автомобиль Чубайса начинал обгон идущей впереди легковушки. Взрывной волной бронированный лимузин только качнуло, после чего начался автоматный обстрел. (Как заявил Квачков в том же интервью «Завтра», «при устройстве засады подрыв мин и фугасов, как правило, означает сигнал на открытие огня и другие действия группы».)
В ходе следствия был собран ряд вещественных улик, которые подкреплялись показаниями свидетелей и результатами экспертиз. Но присяжные сочли вину подсудимых недоказанной: Квачков и его подельники были оправданы. Таким образом, продолжилась череда «странных» оправдательных приговоров, в ряду которых выделяются вердикты присяжных по делам об убийствах журналистов Дмитрия Холодова, Пола Хлебникова и Анны Политковской. (Заметим, что в убийстве Дмитрия Холодова, взорванного в редакции «Московского комсомольца», обвинялся сослуживец и друг Квачкова — полковник ВДВ в отставке Павел Поповских.)
6 июня 2008 года, на следующий день после выхода на свободу, Квачков дал интервью радиостанции «Эхо Москвы», в котором заявил о том, что Чубайс — «национальный изменник и предатель» и его уничтожение нельзя считать преступлением. Полковник также утверждал, что Россия «оккупирована еврейской мафией…, которая является матрицей для остальных преступных группировок в России». При этом, несмотря на вердикт присяжных и решение суда, почти в каждом из своих многочисленных интервью Квачков считал своим долгом заявить, что совершенный теракт является на самом деле «инсценировкой службы охраны Чубайса». (Присяжные, оправдав бригаду Квачкова, в другом пункте своего вердикта признали сам факт покушения на жизнь Чубайса.)
В конце августа 2008 года оправдательный приговор был отменен Верховным судом РФ на основании жалобы Генеральной прокуратуры. Вскоре дело о покушении на Чубайса по решению Московского областного суда было возвращено в Генпрокуратуру.
С ноября 2009 года этот процесс вернулся на второй круг в стены Мособлсуда. На этот раз процесс протекает — в отличие от первого – в открытом режиме. С материалов следствия снят гриф секретности. В распоряжении редакции Агентства федеральных расследований FLB оказались рассекреченные судебные документы (агентство уже несколько лет занимается этим «резонансым» делом) и, значит, появилась наконец возможность лично оценить собранные сыщиками доказательства вины Квачкова и Ко.
Признание главного обвиняемого
Первое, на что обращаешь внимание, когда читаешь следственные документы, — это протоколы допросов Квачкова. Оказывается, главный обвиняемый давал подробные показания уже через несколько часов после покушения. А средства массовой информации, если помните, ограничивались, как правило, сообщениями о том, что задержанный упорно отказывается отвечать на вопросы следователей. На самом деле Квачков сразу рассказал, что приезжал к поселку Жаворонки за полчаса до покушения на Чубайса на автомобиле марки «СААБ-9000» с номером «У 226 МЕ 97» (которым управлял по генеральной доверенности жены). В автомобиле он был не один, а в сопровождении своего сына.
Процитируем обвинительное заключение, составленное по материалам этого уголовного дела: «Около 7 часов 17. 03. 2005 г. он (Квачков В.В.), выехав на указанной машине из г. Москвы, по просьбе своего сына Квачкова А. В. довез его к указанному сыном месту, расположенному на расстоянии примерно одного километра за поворотом с Минского шоссе к поселку Жаворонки. Сын, у которого с собой была спортивная сумка, попросил подождать около 30 минут и ушел. Примерно через 30-40 минут, около 9 часов 10 минут, он (Квачков В. В.) услышал звук, похожий на взрыв. Где-то через 10-15 минут к машине подошел Александр, который был возбужден и зол. В руках у него находилась та же сумка. Причину озлобленности сын не объяснил. После этого они поехали на свой дачный участок в кооператив застройщиков «Зеленая роща» в Одинцовском районе Московской области, а затем вернулись в Москву. Расставшись с сыном, который отправился по своему месту жительства, и, приехав к себе домой, он узнал от жены о совершении покушения на Чубайса А. Б. в том районе, куда они ездили с сыном. Он стал звонить сыну, чтобы выяснить, зачем тот выходил из машины в районе, где покушались на Чубайса А. Б. Телефон сына находился вне зоны действия сети». (том № 6, стр. 4-11)
Впоследствии Квачков не отказывался от этих показаний, не заявлял о психологическом и физическом давлении, об угрозах членам своей семьи со стороны следствия. Надо полагать, во время первого допроса мысль о виновности и аресте полковника-орденоносца и в голову не приходила следователям.
Хотя, конечно, сыщиков не мог не насторожить ряд странностей в ответах Квачкова. Сын уже взрослый, и у него могут быть свои причины по утрам ездить на перекрестки подмосковных шоссе с большой спортивной сумкой. Но совершенно непонятно, как бывший спецназовец, находясь в нескольких сотнях метров от места взрыва, не смог отличить его от «звука, похожего на взрыв». Как установили следователи, взрыв был настолько мощным, что звук от него разнесся по всей округе в радиусе нескольких километров. Его отчетливо слышали жители близлежащих поселков, в том числе на даче самого Чубайса.
Главное же противоречие в показаниях Квачкова выяснилось через несколько часов, после просмотра записей системы «Поток» службы безопасности движения. Видеокамеры зафиксировали, что «СААБ» с номером У 226 МЕ 97 миновал пост ГИБДД на 45-м километре Минского шоссе из области в Москву в 07: 20: 29. В обратном направлении машина проследовала в 09: 34: 43. Эти видеоматериалы доказывали, что отец и сын Квачковы ехали к месту преступления с дачи и вернулись на дачу после подрыва бомбы, в то время как Квачков утверждал ровно противоположное, переставив местами начальный и конечный пункты своего маршрута в то утро. Зачем же лгал военный пенсионер? Скорее всего, хотел таким образом увести следствие от «базы» взрывников, устроенной в арендованной в п. Жаворонки квартире. Так ложь рождает подозрения, которые затем перерастают в обвинения. Квачков оказался за решеткой уже вечером того дня, в который было совершено покушение.
След сообщника
Охрана из сопровождения Чубайса заранее сообщила следствию, что дней за десять до покушения один из сотрудников заприметил подозрительную иномарку и даже записал ее номер, который затем передал гендиректору своего охранного агентства. «…У станции Жаворонки он (Клочков Ю. А.) обратил внимание на автомашины «СААБ» темно-зеленого цвета с регистрационном знаком У 226 МЕ 97 и «Хонда-Аккорд» серого цвета регистрационным знаком М 443 СХ 97, около которых находились мужчина пожилого возраста и молодые люди в гражданской одежде» (том №3, стр. 22-24).
Письменно фиксировать все подозрительное входит в должностные обязанности охранников. Таким образом, сыщики сразу вышли на сообщника Квачковых — того, кто был за рулем «Хонды-Аккорд». Генеральная доверенность на иномарку была выдана за полгода до покушения Ивану Миронову, сыну бывшего председателя Госкомпечати Бориса Миронова, лидера «Национал-державной партии», скандально известного своими антисемитскими выходками. (К примеру, отец и сын прославились ритуальным сожжением «жидовской порно-гейской» литературы, которое они устроили в 2001 году в столичном парке «Кузьминки»). Продолжением карьерного пути Ивана Миронова, после участия в создании «Национал-державной партии» отца, стала работа журналистом в газете «Завтра» и активная деятельность в аппарате Госдумы в качестве помощника у лидеров различных партий. В 2004 году после того, как представители партии «Родина» вошли в состав Госдумы, Миронова отдалили от лидера партии Сергея Глазьева «как наиболее одиозного».
Телефонные разговоры как улика
Сыщики проверили, где находились отец и сын Квачковы и Миронов-младший в то утро, когда охранник Чубайса «отфиксировал» подозрительную иномарку. «Пробили» телефонные переговоры подозреваемых, сделанные по сотовой связи. Охранники не ошиблись: тот пожилой человек и те молодые люди, которых видели у Минского шоссе, — это были Квачков-старший и его сын с Иваном Мироновым. Таков единственно возможный вывод, который можно было сделать по расположению базовых станций, куда проступали сигналы с мобильных телефонов членов группы Квачкова.
Впоследствии в обвинительном заключении будет записано: «Совокупность приведенных доказательств полностью подтверждает осуществление членами организованной преступной группы в рамках планирования и подготовки преступления сбора 10. 03. 2005 в п. Жаворонки, в том числе на управляемой Квачковым В. В. Автомашине «СААБ» и управляемой Мироновым И. Б. автомашине «Хонда», с последующим изучением обстановки в населенном пункте проживания Чубайса А. Б. и обсуждением на месте деталей планируемого преступления» (том № 2, стр. 13-18).
Проверка звонков, или, как выражаются юристы, «детализация телефонных соединений», позволила расширить круг подозреваемых. Так в деле появились Роберт Яшин и Александр Найденов. На их биографиях стоит остановиться чуть подробнее. Роберт Яшин – бывший капитан спецназа ВДВ, сослуживец Квачкова и также выпускник Рязанского командного училища ВДВ (специализация – диверсионная деятельность). В 1997 году обвинялся в убийстве и незаконном хранении оружия. Выпивая в кафе при магазине «Диета-57» с приятелем, охранником «Русской национальной партии», Яшин затеял драку с посетителями заведения. Один из них скончался от полученных ранений. В съемной квартире Яшина милиционеры обнаружили тайник с автоматом Калашникова, более сотни патронов, а также три комплекта зарядов к подствольному гранатомету ГП-25. Однако суд не принял к вниманию результаты обыска, не внял показаниям свидетелей и оправдал Яшина за недоказанностью его участия в этом преступлении.
>
Бывший десантник Александр Найденов вместе с Робертом Яшиным служил в 45-м полку ВДВ в Афганистане и в других «горячих точках». Согласно справке из военной части: «проходил действительную военную службу в в.ч. 48427 по контракту на должности разведчика роты специального назначения. Программа подготовки разведчика предусматривает специальную подготовку по минно-подрывному делу, в связи с чем, предполагает наличие у Найденова Александра Ивановича определенных познаний и навыков в области взрывотехники».
В отношении Найденова дважды возбуждались уголовные дела. «Найденов Александр Иванович, руководствуясь мотивом мести, вступил в начале 1996 года в преступный сговор с Насыровым О. Е. с целью лишить жизни Дунаева В. Н. и изготовил самодельное взрывное устройство. 14 октября 1996 г. он заложил взрывное устройство в автомашину Дунаева, в результате срабатывания которого Дунаев получил телесные повреждения, от которых скончался в больнице». Тогда Найденов на следственном эксперименте в присутствии своего защитника сконструировал макет-копию изготовленного и установленного им взрывного устройства. 11 ноября 1997 года, через год после совершения этого заказного убийства, Найденова арестовали, и в 99-м суд приговорил его к… трем годам лишения свободы. Только выйдя на свободу, Найденов вновь влипает в уголовную историю: в 2003 году на него завели дело за избиение двух сотрудниц салона красоты. Найденов скрылся от органов предварительного следствия, и потому 28 ноября 2003 года был объявлен в федеральный розыск.
Так складывалась бригада Квачкова, которая и принялась за осуществление великой миссии под названием «избавление народа от Чубайса». «Анализ телефонных соединений и их фиксация указанными выше телефонными базовыми станциями дают следствию основания для вывода о том, что участники ОПГ в составе Квачкова В.В., Квачкова А. В., Найденова А. И., Яшина Р. П., Миронова И. Б. и других лиц, неоднократно выезжали в пос. Жаворонки и близлежащую местность, где, созваниваясь друг с другом, вели наблюдение за поездками проживающего в п. Жаворонки Чубайса А. Б., изучали обстановку, посещали снятую ими в качестве базы для наблюдения и временного убежища квартиру в п. Жаворонки на ул. 30 лет Октября, выбрали место для установления взрывного устройства на пути следования автомашин с Чубайсом и сопровождающими лицами на обочине Митькинского шоссе, а также место для вооруженной засады с целью обстрела указанных автомашин с пассажирами, установили в выбранном месте взрывное устройство. 16.03.2005 г., накануне совершения преступления, ими был осуществлен общий сбор на даче Квачкова В. В. Фиксация телефонными базовыми станциями их нахождения на данной даче полностью согласуется с показаниями свидетеля Карватко И. П. об обстоятельствах сбора на даче. На период совершения преступления 17.03.2005 г. все участники ОПГ согласованно отключили телефонную связь, которая могла отвлечь их в момент совершения запланированных преступных действий» (том №2, стр. 29-33).
Конспиративная квартира в Жаворонках
Далее было установлено, что Яшин для себя и своих сообщников снял квартиру в пос. Жаворонки: «Показания свидетелей Гуриной В. А. и Филипповой, опознание ими Яшина Р. П. по фотографии, его телефонные соединения с Гуриной В. А. доказывают, что при подготовке совершения преступления в феврале 2005 г. участником организованной преступной группы Яшиным Р. П., представлявшимся в целях конспирации вымышленным именем «Игорь», в срочном порядке была подыскана и снята квартира в пос. Жаворонки. Эта квартира использовалась членами ОПГ в качестве временного места базирования, облегчавшего ведение наблюдения в непосредственной близости от места проживания Чубайса А. Б. в пос. Жаворонки, а также в качестве убежища» (том №5, стр. 105-108).
На суде Яшин заявит, что снял квартиру для таджикских строителей. Это можно назвать издевательством над здравым смыслом. Во-первых, остается непонятным, зачем понадобилось ему конспирироваться перед владелицей квартиры, называя себя вымышленным именем. Во-вторых, хозяйка, приехав однажды без предупреждения, застала в своей квартире только четырех неразговорчивых парней вполне славянского облика — «Егора», «Владимира» и двух «Алексеев», которые внезапно съехали на следующий день после покушения. В-третьих, следов таджикских гастарбайтеров не было обнаружено ни в самой квартире, ни в свидетельских показаниях хозяйки квартиры и ее соседей.
На месте преступления
Видеокамеры показали, что автомобиль Квачкова находился в 650 метрах от места взрыва. Об этом же свидетельствуют показания дежурного офицера ГИБДД С. Л. Иванова, смена которого совпала по времени с покушением на Чубайса: «Квачков В. В. на автомашине остался ожидать на Минском шоссе с целью обеспечения участникам организованной преступной группы возможности оперативно скрыться, а остальные проследовали к запланированному месту преступления на Митькинском шоссе».
Согласно показаниям С. Л. Иванова, «от дежурного он узнал, что на автодороге, ведущей от ст. Жаворонки и выходящей на Минское шоссе в районе 39 километра, произошел взрыв и осуществляется стрельба. На автомашине по Минскому шоссе поехал к месту происшествия, обращая внимание на окружающую обстановку. Он следовал в направлении из Московской области в сторону г. Москвы и, проезжая по 39 километру Минского шоссе, примерно в 9 часов 30 минут обратил внимание на автомашину «Сааб» темно-зеленого цвета, стоявшую на краю проезжей части примерно в 650-700 метрах от пересечения шоссе с трассой на ст. Жаворонки. В данную автомашину быстро сели на заднее сиденье двое мужчин в темной одежде, после чего она резко тронулась с места в сторону Московской области. Он успел заметить фрагмент ее регистрационного номера «226». Далее он проследовал на спец. пост, расположенный на 45 км. Минского шоссе, где проверил автоматизированную систему «Поток», фиксирующую номера всех следующих в обоих направлениях машин. Система зафиксировала прохождение автомобиля «Сааб» с номером У 226 ME 97» (том №1, л.д.224-226).
Обследование окрестностей места взрыва дало интересную картинку: «При визуальном соединении на схеме в единое целое точки поворота между Минским и Митькинским шоссе, места взрыва и места стоянки автомашины они образуют примерно равнобедренный треугольник. В лесном массиве обнаружены пересекающиеся друг с другом тропы, выходящие к месту стоянки автомашины и месту взрыва. От места их пересечения путь ведет к дому №10 на ул. 30 лет Октября в пос. Жаворонки. Поблизости в пос. Жаворонки находится принадлежащий Чубайсу А. Б. дом № 56 по ул. Победы, имеющий высокие ворота зеленого цвета» (том №2, л.д.209-211).
Простая геометрия: три тропинки — идущие от места взрыва, от стоянки квачковского автомобиля и от дома, в котором арендовал квартиру сообщник Квачкова, — пересеклись в одной точке. Могла ли случайно образоваться на местности эта связь трех важнейших предметов расследования?
Вещественные доказательства
На месте взрыва, помимо гвоздей, гаек и кусков арматуры, были обнаружены: «…Полиэтиленовая сумка черного цвета с аккумуляторной батареей, коврики-лежаки в виде шести отрезков пористого материала светлого цвета, два мешка из плетеного пластикового волокна, отрезок изоляционной ленты, фрагмент скотча коричневого цвета, магазин с патронами калибра 7, 62 мм, пуля, 16 гильз» (том № 1, стр. 129-145). Впоследствии экспертиза покажет, что это патроны с бронебойно-зажигательными пулями. Согласно результатам баллистических экспертиз, несколько гильз от автоматных патронов, найденных на месте, где находились стрелявшие по машине Чубайса, и некоторое количество снаряженных патронов от автомата АКМ, найденных в гараже около дома Квачкова, совпадают по маркировке, номеру партии и заводу-изготовителю. Разумеется, на допросах в суде Квачков заявил, что патроны в гараж, пистолет ПСМ, а также патроны к пистолету ему подбросили … таджики.
Экспертиза также сделает заключение, что для взрыва использовалась так называемая «чеченская смесь» — взрывчатое вещество (ВВ), приготовленное из тротила, аммиачной селитры и алюминиевой пудры. (Следы этой смеси найдут впоследствии в смывах, взятых в автомобиле, гараже, квартире и на даче Квачкова.) Взрывали с помощью самодельного электродетонатора, присоединенного к аккумулятору телефонным проводом и бытовым переключателем. «Взрыв заряда ВВ по фугасному действию был эквивалентен взрыву тротилового заряда массой от 3,4 до 11, 5 кг. По общей схеме конструкции и способу применения взорванное ВУ похоже на штатный боеприпас – противопехотную мину направленного осколочного поражения, взрываемую электрическим способом по проводам. Лицо (лица), изготовившие взрывное устройство, обладает элементарными познаниями во взрывном деле» (том №13, стр. 10-71).
Липкая лента доказательств
На следующий после покушения день, 18 марта, сыщики провели обыск на даче Квачкова. Сделанные здесь находки заставляли отбросить всякие сомнения в том, что Квачков имеет непосредственное отношение к этому преступлению. Сыщики нашли поролоновый матрац, по отрезу абсолютно совпадающий с лежаком, который был найден на месте теракта.
«Фрагмент полимерного материала, изъятый 18. 03. 2005 г. при обыске на даче Квачкова В. В. и три изъятых при осмотре места происшествия на Митькинском шоссе Одинцовского района Московской области фрагмента полимерного материала ранее (до отделения их друг от друга путем разреза вручную) составляли друг с другом единое целое. Также единое целое между собой составляли еще три фрагмента полимерного материала, изъятых с места происшествия. Все три фрагмента имеют общую групповую принадлежность (совпадают по виду материала) (заключение эксперта №7/226 от 21.04.2005).
Итак, названные «фрагментом полимерного материала» были обычные поролоновые лежаки, предназначенные для лесной засады ранней весной. За день до преступления, 16 марта, Яшин и Найденов купили рулон поролона и нарезали его на куски, один из которых остался на даче Квачкова.
Совпала «родовая принадлежность» обрывков скотча на месте преступления с рулоном липкой ленты, найденной при обыске на даче Квачкова. Военный пенсионер, видимо, отличался бережливостью, граничащей со скупостью. Зачем же просто выбрасывать пластиковые мешки, купленные вместе с теми, в которых «диверсанты» перетаскивали взрывное устройство? «Изъятые при обыске по месту жительства Квачкова В. В. четыре мешка имеют сходство с одним из изъятых при осмотре места происшествия на Митькинском шоссе мешков по цвету, материалу, способу изготовления мешковой ткани и самих мешков, использованию однотипного оборудования для производства ткани и мешков, технологии пошива, размерным признакам, относятся с ним к продукции одного завода с различием в том, что изъятые при обыске мешки новые, а мешок с места происшествия находился в эксплуатации…» (заключение экспертов № 993/8, 909/20 от 08.08.2005 г.)
Несмотря на то, что часть необходимого для покушения инвентаря покупалась буквально накануне, подготовка началась практически за полгода до взрыва. На квартире, где жил Квачков-младший, следователи при обыске нашли обрывок страницы из школьной тетради с любопытными записями. «30.11.04 РАОЕЭС 9:38. А 184 АР BMW удлин. куз. около РАО с ней С 182 ТМ 99 рус BMW5 синяя Н336СВ 90 рус. BMW 2.12.04. РАОЕЭС около РАО Н 336 ЕВ 90 рус BMW 9.40 В 065 АА Ауди 9.50. А 566 АВ» (том №11, л.д.72-75) Эксперты подтвердили, что записи выполнены Квачковым А.В. В марте 2005-го автомобиль BMW с госномером А 566 АВ являлся персональным автомобилем Анатолия Чубайса.
Перечень неоспоримых улик
Таков далеко не полный перечень неоспоримых улик, собранных следствием против группы Квачкова. Однако и этих улик достаточно для того, чтобы с их помощью составить картину подготовки и совершения террористического акта. Хочется подытожить хотя бы те факты, которые были упомянуты.
Во-первых, Квачков признает, что в момент покушения находился на расстоянии нескольких сот метров от места его совершения. Признается добровольно, без какого-либо нажима со стороны следствия, через несколько часов после теракта. Бывший полковник ГРУ рассказывает, что вместе с ним был его сын, который за пятнадцать минут до взрыва отправился в лесной массив, прихватив «большую спортивную сумку». Квачков сознательно вводит следствие в заблуждение, сообщив, что к месту взрыва он с сыном приехал из Москвы (видеозаписи ГИБДД опровергают это утверждение). Ложь полковника переводит его из статуса свидетеля в подозреваемого и дает основания для проведения «оперативных мероприятий».
Во-вторых, «оперативные мероприятия» и показания охранника Чубайса позволяют установить круг сообщников Квачкова. Становится известным, что эти люди собирались на месте преступления за несколько дней до взрыва. Эти улики считаются неоспоримыми, поскольку основываются на «деталировке» телефонных звонков, полученных от операторов сотовой связи.
В-третьих, с помощью той же «деталировки» телефонных звонков сыщики устанавливают, что сообщники Квачкова арендуют квартиру в одном из домов поселка Жаворонки, где находится дача Чубайса. В этой квартире было смонтировано взрывное устройство, из нее ведется наблюдение за перемещением автомобиля Чубайса. В ходе следственного эксперимента устанавливается, что от места взрыва, стоянкой автомобиля Квачкова на Митькинском шоссе и домом, где находится съемная квартира, тянутся тропинки, которые пересекаются в одной точке.
В-четвертых, найденный на месте преступления лежак абсолютно совпадает по линии отреза с поролоновым матрасом, изъятым при обыске на даче Квачкова.
В-пятых, пластиковые мешки и липкая лента, брошенные преступниками в лесу, идентичны тем, что были найдены на даче Квачкова.
В-шестых, согласно результатам баллистических экспертиз, несколько гильз от автоматных патронов, найденных на месте покушения и снаряженные патроны от автомата АКМ, найденные в гараже у дома Квачкова, совпадают по маркировке, номеру партии и заводу-изготовителю.
Отметим еще раз, что это далеко неполный, но довольно наглядный перечень улик. В этом перечне собрана вся палитра необходимых доказательств: личное присутствие лидера ОПГ, круг сообщников, реконструкция подготовки и совершения теракта, орудие преступления. Мы намеренно не касаемся в нашем расследовании мотивов преступления – об этом много говорилось на страницах СМИ. Но сам Квачков продолжает упорно настаивать на том, что некие могущественные силы (судя по его собственным показаниям – таджикские гастарбайтеры) провели против него «спецоперацию», сфальсифицировав все доказательства.
Вся система защиты Квачкова строится на политических лозунгах и голословных обвинениях в адрес следствия. Почему же присяжные так и не решились при такой обширной доказательной базе вынести обвинительный вердикт? Что на это повлияло: активная PR-кампания обвиняемых в ходе процесса, процессуальные ошибки во время следствия или несовершенство самой системы суда присяжных в России? Либо и то, и другое, и третье? В любом случае, по нашему мнению, существенную роль сыграло то, что судебные документы оказались недоступными для общества. Сейчас радует хотя бы то, что в рамках нового суда завесы тайны над процессом удается избежать.
Источник: FLB