Начнется ли c Ингушетии новая Кавказская война? (окончание)
На самом деле Ингушетия не похожа на территорию военных действий. О напряженной обстановке напоминают лишь разъезжающие по улицам бэтээры, выставленные на дорогах мобильные блокпосты да низко пролетающие боевые вертолеты. По улицам Назрани гуляет молодежь, на рынках бойко торгуют шмотками женщины и валютой — мужчины. На дорогах иногда даже скапливаются пробки. Однако после семи вечера все меняется. Улицы пустеют, и город словно вымирает. Впрочем, может быть, это как-то связано со священным месяцем Рамадан. По крайней мере, чтобы найти днем открытое кафе, в котором можно пообедать, надо очень постараться (по мусульманским традициям в этот месяц до заката солнца нельзя есть). Причем закрытие своих забегаловок — это инициатива самих хозяев заведений. А вот продажа алкоголя запрещена в Рамадан на местном законодательном уровне.
По пустеющим на глазах улицам в назначенный час подхожу к республиканской прокуратуре. Юрий Турыгин стал ее руководителем только в апреле, и серьезных откровений я от него не ждал.
— Вас наверняка интересует ход расследования резонансных преступлений, — угадал Юрий Николаевич. — Слухи о том, что по делу об убийстве семьи Людмилы Терехиной задержаны русский и осетинский контрактники, — полная ахинея. Есть результаты, есть лица, которые уничтожены. Они являлись участниками этих преступлений. Но убийства совершал не один человек. Их несколько, они очень хорошо вооружены. Сейчас мы объединили в одно производство все дела, включая убийство семьи Терехиных, Драганчук, двух лиц из Дагестана — пастухов Зуберова и Булатова, убийство семей корейцев Лагай и цыган Ляликовых. По данным экспертизы, все эти преступления были совершены одним оружием. То есть кого-то вычленили, вычислили, но группа, нацеленная на эти преступления, продолжает функционировать. Сейчас она глубоко законспирировалась. В ней ингуши и выходцы из Чеченской Республики. Их имена известны, так что теперь дело за спецслужбами и уголовным розыском. Подключены очень серьезные силы.
Банды террористов взяли тактику непрерывающегося круга, перемещаясь по Кавказу против часовой стрелки. Сейчас утихло в Ингушетии, но обострилась ситуация в Чечне и Дагестане
— Чего добивается эта группа?
— Есть планы сорвать программу по возвращению русскоязычного населения. Рассчитана она на 2006 — 2010 годы. И солидно проплачена. Сейчас на территории республики проживают около 2700 человек русскоязычного населения. Не так много, и некоторые, конечно, уезжают. Но в 2006 году въехало в республику больше, чем уехало. Удар в связи с этими убийствами наносится, естественно, по президенту. А Зязиков по своей сути очень интернационален. Он эту программу как ребенка нянчит.
— С чем связано обострение ситуации в целом?
— Тут несколько причин. Основная цель бандподполья — сорвать выборы на территории Дагестана, Чечни, Ингушетии. Думаю, что к этим планам могут присоединиться и Кабардино-Балкария, и даже Адыгея. Недавно произошло событие, которое широко не освещалось, политическим его не назовешь. Есть такой ингушский боевик Тазиев (он же Евлоев. — Авт.) по кличке Магас. Так вот он занял у чеченских террористов пост «министра обороны» Ичкерии. Естественно, это может быть связано с активизацией действий боевиков не только на территории Чечни, но и на родине «министра обороны» — в Ингушетии. Однако всего бы этого не было, если бы не осуществлялась проплата. Идет мощное финансирование. Есть данные, что из Малайзии в Ингушетию поступила сумма в полтора миллиона долларов. По другим данным, на весь Северный Кавказ, чтобы дестабилизировать обстановку в южных республиках, проплачено порядка полутора миллиардов! Именно под выборы. Срыв выборов — это сильная политическая акция. Представьте, какой фурор это в мире произведет. Всякие лающие личности на Западе тут же заговорят о неумении справиться с обстановкой, неспособности влиять на ситуацию.
«Конфликты бьют по русским»
О гигантских суммах, пришедших к боевикам, мне рассказывал и знакомый из УФСБ по Ингушетии. На вопрос, куда эти деньги тратятся, он лишь разложил передо мной оперативные сводки. С середины лета, когда, по данным спецслужб, в Ингушетии появились три неизвестных араба, количество терактов и нападений резко возросло. Причем не только в Ингушетии, но и в Чечне, и в Дагестане.
— Средства идут и на закупку вооружения, и на «премиальные», — поделился мой знакомый. — Жизнь офицера стоит пять тысяч долларов. Солдата — две. Сотрудники спецслужб и отдельные чиновники оцениваются до $10 тысяч. А мирные русские — только в одну.
— Почему?
— Риска нет никакого. Поэтому и совершают эти убийства конченые «отморозки». А ты думал, идейные ваххабиты? Такие тут тоже есть, готовые без зарплаты «сражаться под зеленым знаменем». Но большинство — обычные уголовники, за деньги готовые на все. Руководство общее, а ячейки бандитские разные. Одна работает только по силовикам, другая — по чиновникам, третья — по похищениям с целью выкупа, четвертая — по нетитульному населению… Кончатся деньги — и стрельба прекратится. Никакой новой «кавказской войны» тут не будет.
Впрочем, мнение чекиста разделяют не все. Ночью мне позвонил таксист Батрутдин: «В Малгобеке пост из гранатометов обстреливают, поедем?»
Через 15 минут мы уже неслись по пустынной ночной трассе. Милиционеры на «блоках» лишь провожали нашу «семерку» взглядами. Через 30 минут останавливаемся у обстрелянного мобильного поста. Его уже усилили бэтээром и БМП. Ингушские милиционеры разговаривать отказываются, еще не оправившись от обстрела. Федералы более благосклонны.
— Нас ведь сюда не просто так прикомандировали, — рассуждает старлей Леха. — Полтора месяца сидим в постоянной готовности, непонятно чего ждем. Не все же нам гаишников усиливать. Значит, что-то назревает, к чему-то готовимся. Слухи разные ходят — от нападения крупных отрядов ваххабитов до гражданского восстания. Народ тут не любит ни власть, ни ментов местных, ни нас, федералов. Поднимет их кто-нибудь на революцию, и тут такая каша заварится. Местных-то силовиков усмирять не пошлют. Как с этим митингом было (читай первую часть во вчерашней «КП». — Авт.). Нас ведь пошлют. А мы — люди подневольные, приказ есть приказ. В любом случае, как и в Чечне когда-то, в первую очередь такие конфликты бьют по местным русским. На них, безоружных, все зло вымещается за нас, военных.
«Всех не перебьют»
Помню, в июле после теракта на похоронах Людмилы Терехиной я пришел на поминки в дом погибшей. Здесь во дворике собралась почти вся русская диаспора станицы Орджоникидзевская. За длинным столом люди не скрывали возмущения: «За что преследуют русских?! Нас отсюда хотят вытеснить!»
Спустя полтора месяца я снова в этой станице, но что-то здесь изменилось. Русскоязычные семьи, с которыми уже сложились хорошие отношения, угощали чаем с печеньем, расспрашивали о московских новостях, но о своих говорить, вздыхая, отказывались.
Источник: «Комсомольская правда»